Уроки литературы с Сергеем Валюгиным

Сегодня наш научно-популярный проект «Уроки литературы с Сергеем Валюгиным» (а через 3 дня и его создатель @s3r1986) празднует свой День Рождения: ровно год со дня первой публикации 🎁 🥳 🍰 Краткая статистика за год: ✅более 120 видеолекций и мастер-классов (https://dzen.ru/sergeyvalyugin, https://youtube.com/@sergeyvalyuginliterature) ✅более 1700 подписчиков, разделяющих страсть к изучению литературы и разгадыванию тайн великих классиков (https://dzen.ru/id/6097d26ea5d71a67f2b9647e) ✅более 140 опросов, каждый из которых раскрывает новую историю из жизни авторов или произведений (https://dzen.ru/id/6097d26ea5d71a67f2b9647e) Спасибо за ваш интерес! Дальше будет еще интереснее! ❤️ 📖 Ваш Сергей Валюгин 😊 P.S. В связи со столь знаменательным событием, я бы хотел сделать каждому из нас подарок по душе: для каждого, кто напишет в комментарии произведение и автора, о котором он бы хотел услышать, я сделаю видеолекцию и размещу у нас на канале в течение 365 дней с сегодняшней даты 😊 https://dzen.ru/id/6097d26ea5d71a67f2b9647e https://dzen.ru/sergeyvalyugin https://youtube.com/@sergeyvalyuginliterature

"О сколько нам открытий чудных..." - хрестоматийные строчки, знакомые, наверно, каждому из нас. Тем более с них же начиналась замечательная таинственная передача Сергея Петровича Капицы "Очевидное невероятное". Однако история этих строчек очень интересная. Впервые их публикует Вячеслав Евгеньевич Якушкин 13 ноября 1884 года в журнале "Русская старина", при этом не целиком, а только две с половиной строчки, которые он с трудом смог выделить из наброска Пушкина (смотрите фото): О, сколько намъ открытій чудныхъ Готовитъ просвѣщенный духъ И опыть... В 1919 году Валерий Яковлевич Брюсов (который, кстати, учил Бориса Ивановича Пуришева, который, в свою очередь, учил моего учителя литературы Александра Геннадиевича Гутова, который учил меня), включает это стихотворение в "Собрание сочинений А. С. Пушкина": .......... О сколько вамъ открытій чудныхъ Готовить просвѣщенный духъ И опытъ ............. А потом, уже в советское время, при подготовке к изданию Полного собрания сочинений в 16 томах пушкинист Татьяна Григорьевна Цявловская скомпоновала целиком пятистишие. Ей было жаль отправлять данное стизотворения в черновики и наброски, поскольку туда мало кто заходит из непосвященных людей, и она добавила это стихотворение к основным стихотворениям Пушкина. Так оно стало известно всем ценителям поэзии. Пушкин же изначально задумывал текст, как послание ученому Павлу Львовичу Шиллингу, изобретателю первого русского телеграфа, в виде натурфилософского сочинения о возможностях и границах науки. В итоге общепризнанная реконструкция текста такова: О сколько нам открытий чудных Готовят просвещенья дух И Опыт, [сын] ошибок трудных, И Гений, [парадоксов] друг, [И Случай, бог изобретатель] Правда, мы не можем точно утверждать, что именно это задумывал автор. https://dzen.ru/id/6097d26ea5d71a67f2b9647e https://dzen.ru/sergeyvalyugin

12 ноября 1803 года началась «История государства Российского», а в 1826 году Пушкин пишет статью «Карамзин», которая не будет опубликован при жизни: «<…> Это было в феврале 1818 года. Первые восемь томов «Русской истории» Карамзина вышли в свет. Я прочел их в моей постеле с жадностию и со вниманием. Появление сей книги (так и быть надлежало) наделало много шуму и произвело сильное впечатление, 3000 экземпляров разошлись в один месяц (чего никак не ожидал и сам Карамзин) — пример единственный в нашей земле. Все, даже светские женщины, бросились читать историю своего отечества, дотоле им неизвестную. Она была для них новым открытием. Древняя Россия, казалось, найдена Карамзиным, как Америка — Коломбом. Несколько времени ни о чем ином не говорили. Когда, по моем выздоровлении, я снова явился в свет, толки были во всей силе. Признаюсь, они были в состоянии отучить всякого от охоты к славе. Ничего не могу вообразить глупей светских суждений, которые удалось мне слышать насчет духа и слова «Истории» Карамзина. Одна дама, впрочем весьма почтенная, при мне, открыв вторую часть, прочла вслух: «„Владимир усыновил Святополка, однако не любил его…“ Однако!.. Зачем не но? Однако! Как это глупо! чувствуете ли всю ничтожность вашего Карамзина? Однако!» — В журналах его не критиковали. Каченовский бросился на одно предисловие. У нас никто не в состоянии исследовать огромное создание Карамзина — зато никто не сказал спасибо человеку, уединившемуся в ученый кабинет во время самых лестных успехов и посвятившему целых 12 лет жизни безмолвным и неутомимым трудам. Ноты «Русской истории» (примечания к тексту) свидетельствуют обширную ученость Карамзина, приобретенную им уже в тех летах, когда для обыкновенных людей круг образования и познаний давно окончен и хлопоты по службе заменяют усилия к просвещению.  <…> Повторяю, что «История государства Российского» есть не только создание великого писателя, но и подвиг честного человека. Некоторые из людей светских письменно критиковали Карамзина. Никита Муравьев, молодой человек, умный и пылкий, разобрал предисловие или введение: предисловие!.. Мих. Орлов в письме к Вяземскому пенял Карамзину, зачем в начале «Истории» не поместил он какой-нибудь блестящей гипотезы о происхождении славян, т. е. требовал романа в истории — ново и смело! Мне приписали одну из лучших русских эпиграмм; это не лучшая черта моей жизни. *  *  * …Кстати, замечательная черта. Однажды начал он при мне излагать свои любимые парадоксы. Оспоривая его, я сказал: «Итак, вы рабство предпочитаете свободе». Карамзин вспыхнул и назвал меня своим клеветником. Я замолчал, уважая самый гнев прекрасной души. Разговор переменился. Скоро Карамзину стало совестно, и, прощаясь со мною, как обыкновенно, упрекал меня, как бы сам извиняясь в своей горячности: «Вы сегодня сказали на меня то, чего ни Шихматов, ни Кутузов на меня не говорили». В течение шестилетнего знакомства только в этом случае упомянул он при мне о своих неприятелях, против которых не имел он, кажется, никакой злобы; не говорю уж о Шишкове, которого он просто полюбил. Однажды, отправляясь в Павловск и надевая свою ленту, он посмотрел на меня наискось и не мог удержаться от смеха. Я прыснул, и мы оба расхохотались…» https://dzen.ru/id/6097d26ea5d71a67f2b9647e https://dzen.ru/sergeyvalyugin

11 ноября родился Федор Михайлович Достоевский, который в 1880 году на открытии памятника Пушкину в Москве произносит свою знаменитую «Пушкинскую речь»: «Онегин приезжает из Петербурга — непременно из Петербурга, Пушкин не мог упустить такой крупной реальной черты в биографии своего героя. <…> В начале поэмы, он пока еще наполовину фат и светский человек, и слишком еще мало жил, чтоб успеть вполне разочароваться в жизни. Но и его уже начинает посещать и беспокоить Бес благородный скуки тайной. В глуши, в сердце своей родины, он конечно не у себя, он не дома. Он не знает, что ему тут делать, и чувствует себя как бы у себя же в гостях. Впоследствии, когда он скитается в тоске по родной земле и по землям иностранным, он, как человек бесспорно умный и бесспорно искренний, еще более чувствует себя и у чужих себе самому чужим. Правда, и он любит родную землю, но ей не доверяет. Конечно, слыхал и об родных идеалах, но им не верит. Верит лишь в полную невозможность какой бы то ни было работы на родной ниве, а на верующих в эту возможность смотрит с грустною насмешкой. Ленского он убил просто от хандры, почём знать, может быть, от хандры по мировому идеалу, — это слишком по-нашему, это вероятно. Не такова Татьяна: это тип твердый, стоящий твердо на своей почве. Она глубже Онегина и, конечно, умнее его. Она уже одним благородным инстинктом своим предчувствует, где и в чем правда, что и выразилось в финале поэмы. Может быть, Пушкин даже лучше бы сделал, если бы назвал свою поэму именем Татьяны, а не Онегина, ибо бесспорно она главная героиня поэмы. Это положительный тип, а не отрицательный, это тип положительной красоты, это апофеоза русской женщины, и ей предназначил поэт высказать мысль поэмы в знаменитой сцене последней встречи Татьяны с Онегиным. Можно даже сказать, что такой красоты положительный тип русской женщины почти уже и не повторялся в нашей художественной литературе — кроме разве образа Лизы в «Дворянском гнезде» Тургенева. Но манера глядеть свысока сделала то, что Онегин совсем даже не узнал Татьяну, когда встретил ее в первый раз, в глуши, в скромном образе чистой, невинной девушки, так оробевшей пред ним с первого разу. Он не сумел отличить в бедной девочке законченности и совершенства и действительно, может быть, принял ее за «нравственный эмбрион». Это она-то эмбрион, это после письма-то ее к Онегину! Если есть кто нравственный эмбрион в поэме, так это, конечно, он сам, Онегин, и это бесспорно. Да и совсем не мог он узнать ее: разве он знает душу человеческую? Это отвлеченный человек, это беспокойный мечтатель во всю его жизнь. Не узнал он ее и потом, в Петербурге, в образе знатной дамы, когда, по его же словам, в письме к Татьяне, «постигал душой все ее совершенства». Но это только слова: она прошла в его жизни мимо него не узнанная и не оцененная им; в том и трагедия их романа. О, если бы тогда, в деревне, при первой встрече с нею, прибыл туда же из Англии Чайльд-Гарольд или даже, как-нибудь, сам лорд Байрон и, заметив ее робкую, скромную прелесть, указал бы ему на неё, — о, Онегин тотчас же был бы поражен и удивлен, ибo в этих мировых страдальцах так много подчас лакейства духовного! Но этого не случилось, и искатель мировой гармонии, прочтя ей проповедь и поступив все-таки очень честно, отправился с мировою тоской своею и с пролитою в глупенькой злости кровью на руках своих скитаться по родине, не примечая ее, и, кипя здоровьем и силою, восклицать с проклятиями: Я молод, жизнь во мне крепка, Чего мне ждать, тоска, тоска! Это поняла Татьяна. В бессмертных строфах романа поэт изобразил ее посетившею дом этого столь чудного и загадочного еще для нее человека. Я уже не говорю о художественности, недосягаемой красоте и глубине этих строф. Вот она в его кабинете, она разглядывает его книги, вещи, предметы, старается угадать по ним душу его, разгадать свою загадку, и «нравственный эмбрион» останавливается наконец в раздумье, со странною улыбкой, с предчувствием разрешения загадки, и губы ее тихо шепчут: Уж не пародия ли он? Да, она должна была прошептать это, она разгадала».

Современный мир бросает вызовы современному образованию. ✍️Достаточно ли ученикам усвоить только готовые ответы? ✍️Как каждый урок превратить в урок-открытие? ✍️Какие качества нужны современному выпускнику, чтобы быть новыми «Пушкиными, Остроградскими, Филаретами, Ломоносовыми», о которых говорил Лев Николаевич Толстой? В своем мастер-классе "Во всем мне хочется дойти до самой сути" я пытаюсь найти ответ на эти и другие вопросы современного образования: https://dzen.ru/video/watch/673024f0e2428777310bdcf6 (https://youtu.be/AZJrhIMewcQ) Подписывайтесь в ЯндексДзен, оставляйте комментарии - это всё помогает продвигать канал и говорить о Классике и образовании с бОльшим количеством людей, заинтересованных в этом 😊 https://dzen.ru/id/6097d26ea5d71a67f2b9647e https://dzen.ru/sergeyvalyugin