Репчатый Лук

Алексей поставил служебный ноутбук на полку в прихожей и ощутил странную лёгкость. Пять лет он таскал свой личный ноут в офис и обратно, пять лет этот тяжёлый рюкзак оттягивал ему плечо в метро. А теперь — свобода. Компания наконец выдала технику, да ещё какую: тонкий, лёгкий, с процессором последнего поколения. — Лёша, ты дома? — донёсся из кухни голос Марины. — Да, — он прошёл на кухню, где жена склонилась над столом, изучая какие-то образцы тканей. — Слушай, у меня для тебя новость. Марина подняла глаза...

Когда Лена вышла замуж за Артёма, она не представляла, что вместе с мужем получит в нагрузку целую ораву родственников, которые воспринимали их квартиру как филиал собственного дома. Впрочем, поначалу это даже льстило — значит, приняли, значит, свои. Первый визит его сестры Ольги случился через месяц после свадьбы. Пришла «на минутку», просидела до одиннадцати вечера, съела полхолодильника и между делом упомянула, что у них дома ремонт, живут в тесноте, так что, может, будет заезжать почаще — отдохнуть от пыли и шума...

Я смотрела, как Артём торопливо натягивает куртку, и чувствовала, как внутри снова закипает то самое знакомое раздражение. Восемь вечера. Среда. Мы только что поужинали, я мечтала провести вечер вместе — посмотреть фильм, поговорить, просто побыть рядом. Но нет. — Мне нужно к маме, — бросил он, не глядя на меня. — Она плохо себя чувствует. — Артём, опять? — я не сдержалась. — Третий раз за неделю! Что с ней на этот раз? — Лена, ну не начинай, пожалуйста, — он наконец поднял на меня глаза, и в них читалась усталость...

Последний гвоздь Олег забил в четверг вечером. Марина стояла в дверях террасы, обхватив себя руками, и смотрела, как он прибивает наличник на окне второго этажа. Три года стройки. Три года выходных на объекте, кредитов, споров с прорабом, компромиссов между его мечтой о кабинете с панорамным окном и её желанием иметь просторную гостиную. И вот теперь дом стоял готовый, пахнущий свежей краской и новой мебелью. — Всё, — выдохнул Олег, спускаясь по лестнице. — Можно праздновать. Марина молча обняла его...

Андрей вернулся домой в три часа дня со странным ощущением невесомости. Картонная коробка с личными вещами — кружка с надписью «Лучший программист», фотография с корпоратива, засохший кактус — казалась неприлично лёгкой для всех этих семи лет работы в компании. — Лен, я дома, — негромко позвал он, закрывая за собой дверь. Жена высунулась из кухни, вытирая руки полотенцем. Взгляд её тут же упал на коробку. — Что случилось? — Сокращение. — Андрей поставил коробку на пол и прислонился к стене. — Весь наш отдел...

Когда Виталий впервые предложил ехать в Москву, Лена сидела на кухне в их съёмной однушке и считала, сколько осталось до зарплаты. Две тысячи восемьсот рублей. На шесть дней. Она подняла глаза на мужа — тот стоял в дверном проёме, заполняя его своими широкими плечами, и смотрел так, будто уже всё решил. — Там хоть заработать можно, — сказал он. — А здесь что? Пятнадцать тысяч на заводе? Или двадцать, если начальнику в зад поцеловать? Лена кивнула. Спорить не было смысла. В их городке, зажатом между заводом и элеватором, перспективы были плоские и невыразительные...

Антон застегивал последнюю молнию на дорожной сумке, когда Лена вошла в комнату с телефоном в руке. Лицо у неё было такое, что он сразу понял — что-то случилось. — Твоя мать звонила, — сказала она тихо, слишком тихо. — Поздравила с отъездом. Сказала, что очень рада за нас. И что Светка с Игорем и детьми тоже едут к нам на дачу. Завтра вечером. Антон замер. Сумка выскользнула из рук и глухо шлёпнулась на пол. — Лен, я... — Ты что, серьёзно? — голос жены дрогнул, но она взяла себя в руки. — Антон,...

Всё началось с телефонного звонка в половине одиннадцатого вечера. Лена уже лежала в постели с книгой, когда услышала голос мужа из гостиной — тревожный, виноватый, слишком мягкий. Она знала этот тон. Это был тон, которым Игорь разговаривал с Ольгой. — Ну что там опять? — спросила она, когда он появился в дверях спальни. Игорь потёр лицо ладонями. Сорок два года, инженер-проектировщик, человек, который всегда знал, как решить любую техническую задачу. Но перед сестрой он превращался в беспомощного мальчишку...

Лена проснулась в шесть утра, хотя будильник был заведен на семь. Сердце колотилось так, будто она не просто готовилась к юбилею мужа, а ей предстоял экзамен, от которого зависела вся ее жизнь. Тридцать лет Диме. Двадцать гостей. И среди них — Алла Викторовна, ее свекровь. Рядом сопел Дима, раскинув руки поверх одеяла. Ему завтра на работу, но вчера он допоздна возился с проектором, настраивал презентацию с фотографиями из детства. Лена осторожно высвободилась из-под его ладони и пошла на кухню. Кот Марсик потерся о ее ноги, требовательно мяукнув...

Когда я впервые привезла Андрея в свою квартиру, он прижал меня к стене в прихожей и поцеловал так, что закружилась голова. — Твоя, — прошептала я. — Вся твоя. Не могу поверить, что мы наконец здесь. Мы расписались в сентябре, без свадьбы, без торжества. Просто пошли в ЗАГС, поставили подписи, выпили шампанского в ближайшем кафе. Его мать, Лариса Викторовна, обиделась, конечно. Сказала, что её лишили радости проводить единственного сына. Но я тогда не придала этому значения. Мне казалось, что если мы начнём жизнь тихо, без лишнего шума, то и дальше всё пойдёт спокойно...

Марина впервые заметила это в марте, когда Игорь положил трубку и сказал, что маме нужно помочь с холодильником. Старый сломался, новый стоит пятьдесят тысяч. «Ну, мы же можем?» — спросил он, и в его голосе была такая непринуждённость, словно речь шла о покупке хлеба. Могли. Марина зарабатывала в три раза больше мужа — работала коммерческим директором в крупной строительной компании, тащила на себе контракты, переговоры, командировки. Игорь преподавал в техническом колледже, получал свою скромную зарплату и особо не парился...

Всё началось в среду, когда Людмила Петровна позвонила и сообщила, что приедет помогать с праздничным столом. — Лена, ты одна не справишься, — голос свекрови не терпел возражений. — Я приду в пятницу вечером, вместе всё и приготовим. В субботу, когда гости начнут съезжаться, надо быть во всеоружии. Я посмотрела на телефон, словно он мог объяснить мне, почему моё согласие не требуется. Двадцать восемь лет замужем, а всё равно чувствую себя девочкой, которой взрослые объясняют, как правильно жить. — Людмила Петровна, я уже составила меню, всё под контролем...