Занимательное чтиво

Он создал фейк, купил сим-карту, записал её на моё имя и сам себе, то есть тебе, писал эти гадости. Лена взяла телефон. Перед глазами всё поплыло. Она открыла сообщение от этого лже-дяди. «Ты позор семьи, Лена. Не смей мне больше звонить. Родители бы в гробу перевернулись, видя во что ты превратилась. Для меня ты умерла. Живи как хочешь, ко мне за помощью не суйся». Буквы на экране начали двоиться. Она вспомнила, как плакала ночами над этими сообщениями. Как выла в подушку, чувствуя себя окончательно, безнадежно брошенной единственным родным человеком...

Человеческая жизнь весит ровно три мусорных пакета и обрывок старого одеяла. Елена поняла это в пять вечера, когда за её спиной лязгнул засов роддома, отсекая тепло, свет и саму мысль о том, что она кому-то нужна. Мир захлопнулся, оставив её один на один с ледяным ветром и криком младенца, который ещё не знал, что он здесь лишний. А ведь ещё утром казалось, что мир пропитан только радостью. Запах мандаринов в коридорах пятого городского роддома был таким густым. Он просачивался сквозь щели палат...

Полина смотрела на неё со страхом, с надеждой, с той особенной решимостью, которую Олеся видела в зеркале у себя самой. Обещать, что вернешься. С папой. Олеся поцеловала дочь в лоб. Обещаю. Дорога за город заняла 40 минут, которые показались вечностью. Олеся вела машину, вцепившись в руль побелевшими пальцами, и смотрела, как синяя точка на экране телефона становится все ближе. Сердце колотилось так, что отдавалось в висках. Промышленный район встретил ее тишиной и запустением. Ржавые заборы. Разбитые окна складов, бурьян по пояс...

Это хороший знак. Галина Петровна, я не знаю, как это исправить. Он мне не верит больше. Свекровь помолчала, подбирая слова. Знаешь, я 42 года прожила с Митиным отцом. И скажу тебе, идеальных браков не бывает. Бывают кризисы, обиды, непонимания. Бывает, что хочется уйти, хлопнуть дверью, начать сначала. У нас с Павлом тоже такое было. Дважды. И как вы справились? Разговаривали. Не сразу сначала отходили, остывали. А потом садились и разговаривали, пока не находили выход. Иногда это занимало дни...

12 октября. Олеся помнила этот день. Дмитрий уезжал в командировку якобы на переговоры с подрядчиками. Вернулся через два дня, уставший, но довольный. Привез ей духи французские, дорогие. «Откупался? Я не могу в это поверить», — прошептала она. — Тебе и не нужно верить. Тебе нужно действовать. Собирай доказательства, ищи адвоката. Если дойдет до развода, ты должна быть готова. Развод. Слово прозвучало как приговор. Олеся никогда не думала о разводе серьезно. Даже в самые темные моменты последних недель она верила, что они справятся...