Писатель | Жизнь

За окном моросил мелкий, противный дождь, превращая вечер пятницы в серую, унылую кашу. Но у меня на душе пели птицы. Мы с Игорем, моим мужем, наконец-то закончили ремонт в гостиной. Три месяца жизни в строительной пыли, ужины на коробках, скандалы из-за оттенка обоев — все это осталось позади. Теперь я стояла посреди комнаты, вдыхая запах новой мебели, и представляла, как завтра утром буду пить кофе в своем идеальном кресле, глядя на чистые, без разводов извести, окна. — Лен, ты там скоро? — голос Игоря из кухни звучал немного напряженно...

Серый ноябрьский вечер давил на плечи тяжелым, мокрым одеялом. Я поднималась на свой третий этаж, мечтая только об одном: снять тесные сапоги, заварить крепкий чай с лимоном и вытянуть ноги на диване. Неделя выдалась сумасшедшая — годовой отчет, простуда у коллеги, за которую пришлось работать, и вечная осенняя хандра. Я подошла к двери своей квартиры, привычно пошарила в сумке в поисках связки ключей, но замерла, не успев достать их. Из-за двери доносился шум. Негромкий, но отчетливый. Звук работающего телевизора...

За окном уныло моросил мелкий, противный дождь, превращая и без того серый осенний день в какую-то бесконечную сумеречную зону. В квартире пахло детской присыпкой и тушеной капустой — странное сочетание, но именно так пахла моя жизнь последние три месяца. Я сидела на краю дивана, качая ногой шезлонг, в котором, наконец-то, задремал мой сын, трехмесячный Антошка. Спина ныла так, будто я разгрузила вагон с углем, а глаза слипались, требуя хотя бы пятнадцати минут сна. Но спать было нельзя. На кухне свистел чайник, а в прихожей уже раздавался требовательный, долгий звонок в дверь...

Пятничный вечер для меня всегда был чем-то вроде маленького личного праздника, который обычно начинался с бокала холодного белого вина и осознания того, что впереди два дня блаженного ничегонеделания. Но последние три месяца пятница превратилась в сигнал тревоги. Как только стрелка часов приближалась к шести, я начинала невольно вздрагивать от каждого телефонного звонка, а мой муж, Вадим, становился дерганым и суетливым, словно школьник, не выучивший урок. Мы сидели на кухне. Я только что поставила на стол запеченную курицу — наш традиционный пятничный ужин — и разливала вино...

Закупорив последнюю банку с маринованными огурцами, я с чувством выполненного долга вытерла пот со лба. Погреб и морозильная камера были забиты под завязку. Это был мой личный золотой запас, гарантия того, что мы с мужем и дочкой переживем непростую осень и зиму, не влезая в долги. Мы с Костей, моим супругом, жили небогато, зарплаты в нашем городке небольшие, поэтому я привыкла планировать бюджет с точностью до копейки. В морозилке, аккуратно разложенные по пакетам и подписанные маркером, лежали мои сокровища: «Гуляш», «Котлеты домашние», «Суповой набор», «Свинина на отбивные»...