ПИБюро_читайте наши книги

— София, вы сказали, у вас — «хасидские сыновья и внуки», да? — Хасидские, суперхасидские, оба. У Давида, моего младшего сына, — одиннадцать детей. Семь девочек и четыре мальчика. Их не так просто воспитывать. — Скажите, как это получилось? Как они оказались в хасидизме? — Так вышло из-за этого театра, понимаете? Я же уехала из Польши в Израиль, дальше училась в университете, потом эта страшная химия, всё такое. И для меня окружающее представлялось так: театр, в котором всё было смешно и совершенно нереально. Потом было всё, чему мы учились в Польше: что все евреи сгорели в Освенциме, что все религиозные остались в krematorium w Oświęcimie...

— Сегодня День независимости Израиля. Кроме того, что это день рождения моего сына Давида. — Я вас поздравляю! Расскажите мне, что сегодня будет, что вы будете делать сегодня вечером? — Все еврейские праздники начинаются с вечера и переходят на следующий день. Сегодня четверг. Позавчера у нас был День Памяти, мы вспоминали обо всех солдатах и жертвах, которые погибли за Израиль. В восемь часов вечера включается сирена, и всё замирает. Минута памяти, минута молчания. За эти все годы двадцать четыре тысячи солдат погибло или на фронте, или от рук террористов. И целый день идут передачи по радио: воспоминания родителей, братьев, сестёр, жен...

— София, Эрнест рассказывал вашим детям Тору? — Интересно, что вы об этом спросили. В 1950-е годы Эрнест жил со своей семьей в штате Мэн (США, Новая Англия), в городе Портленд. Он там принимал активное участие в деятельности местной синагоги и читал лекции для маленьких детей! Каждую неделю он посвящал выступление какому-то фрагменту из Торы[1]. И весь год Эрнест их читал под одним и тем же названием — «Древо жизни». Эрнест был талантливым рассказчиком, писателем, который мастерски владел словом для выражения своих мыслей, чувств и философских экзистенциальных идей. Эта серия историй даже была...

— Что происходило после смерти Эрнеста? — Я не знаю, для меня всегда было странно, что вообще что-то ещё происходит. Вы спрашиваете, что… Для меня ничего не должно было продолжаться. Конец и конец, всё. После похорон родственники умершего — муж или сестра, родители — скорбят семь дней — «шева», это «семь» на иврите — семь дней не выходят из дома, и их приходят навещать. Выразить сочувствие, соболезнование, чтобы они не оставались сами по себе. С каждым, кто к ним приходит, они говорят про умершего, рассказывают, как они познакомились, всё вспоминают. И как сказал царь Соломон, лучше идти в дом, полный скорби, чем идти на свадьбу...

Меня всегда интересовало и интриговало еврейство. Что это значит? В каждом городе я всегда ходила в синагогу. Я находила синагогу в Москве, в Санкт-Петербурге, где хотите. Но я ничего не понимала, я просто любила синагогу. А теперь всё в синагоге начинает иметь какие-то объяснения: почему тут стоит раввин, а тут читают Тору, вообще, что такое Тора, и почему, и зачем, и как она прошла столько поколений, и почему для нас это кодекс… Что такое Тора? Это книга инструкций. Там есть правила: что делать утром, что надо кушать, как надо спать, как надо… Всё-всё-всё там написано. Это очень интересно, потому что, по существу, мы не знаем, что делаем в этом мире...