Камень, палка, пулемет...

Дождь хлестал по щекам, смешиваясь с потом и кровью. Равнина у реки Силар была усеяна телами. Легионы Марка Лициния Красса, выстроенные в железную стену, продолжали сжимать кольцо вокруг остатков армии рабов. Спартак, могучий фракиец, читал гибель в глазах своих людей. В этот миг к нему прорвался Каст, один из его первых и самых верных командиров: — Они отрезали нас от гор! Остался один путь – на юг, к морю! – кричал он, едва переводя дух. Спартак уже видел, как пилум пронзил грудь Крикса в той давней стычке у Гарганской горы...

Перед вами – краткий, но чрезвычайно важный экскурс в историю русского ругательства, которое таковым изначально не было. Приготовьтесь удивляться! Сегодня, назвав кого-то негодяем, мы рисуем в воображении образ человека подлого, низкого, готового на гадости. Но если бы мы перенеслись в Россию первой половины XIX века и назвали бы так, к примеру, мирного жителя, он бы, скорее всего, спокойно кивнул и пошел дальше. А все потому, что это слово не было оскорблением. Парадокс? Нет, просто другая система координат...

Было 7 утра 2 декабря 1805 г. Дело происходило у города Аустерлиц. — Господа, посмотрите на эту долину. Через час она будет усыпана телами солдат нашего противника, – произнес Наполеон, поднося к глазам подзорную трубу. Его маршалы согласно кивали, готовые отдать приказ об атаке пехотных каре и фланговом охвате кавалерией. Но у императора был другой план. Секрет, который он привез из парижского арсенала. План, который должен был за один день положить конец войне и преподнести в дар ему всю Европу...

Представьте себе эпоху, когда страна покоряет космос, строит гигантские комбинаты и говорит всему миру «Нет!» с позиции ядерной державы. А потом гражданин этой великой державы заходит в туалет и берет со специального гвоздика… свежий номер газеты «Правда». Такова была суровая советская реальность вплоть до конца 1960-х годов. История появления в СССР туалетной бумаги – это комедия ошибок, грандиозных планов и народной смекалки. До того, как на горизонте замаячили вожделенные рулончики, народ творил чудеса импровизации...

1918 год. Екатеринбург, подвал дома Ипатьева. На столе мы видим зачитанную до дыр книгу Салтыкова-Щедрина, в углу разбросаны игрушечные кораблики Алексея. Здание, где находится царская семья, взято в кольцо охраны. А вдали звучат отголоски канонады. Это наступают части Белой армии и Чехословацкого корпуса. Пройдет лишь несколько часов и прозвучат выстрелы, которые поставят точку в истории империи. Но что, если бы этой ночи не случилось? Исторические документы и воспоминания современников подтверждают, что шанс спастись у Романовых был (хотя и минимальный)...