Нефтегазовый хлам

Крупнейший лицензирующий раунд при новом регулировании. В 2025 году Нигерия предлагает 50 блоков (30 onshore, 20 offshore), что более чем вдвое превышает мини-аукцион 2024 года. Потенциал прироста добычи оценивается до 400 тыс. б/с, инвестиции — около $10 млрд . PIA как инструмент принуждения к разработке. Все лицензии выдаются в формате PPL с жёсткими сроками и обязательствами. Ключевой сдвиг — исключение “вечного удержания” неразрабатываемых участков, характерного для до-PIA режима. Диверсификация за пределы дельты Нигера. Хотя 70% блоков численно находятся в Niger Delta, почти 45% всей новой...

Резкий разворот газового баланса. Добыча газа в Турция перешла от стагнации (~1 MMcmd в 2014–2022) к устойчивому росту: ~6,4 MMcmd в 2024 и ожидаемые ~8,5 MMcmd в 2025. Это меняет переговорную позицию по импорту и структуру спроса на LNG. Сакарья — якорь трансформации. Проект Сакарья в Чёрном море — главный драйвер: подтверждённые открытия довели совокупные ресурсы до ~710 млрд куб. м. Фаза 1 стабилизируется около 10 MMcmd; переход к офшорной переработке (FPU Osman Gazi) поднимает добычу к ~20 MMcmd с 2026 г., а плато 40 MMcmd ожидается в начале 2030-х. Капекс как решающий фактор. Госкомпания...

Энергетический M&A в конце 2025 года почти полностью сосредоточен в upstream: все 6 сделок за неделю 15–19 декабря — это E&P-активы, без midstream и downstream. Это редкая, но показательная концентрация. Рынок M&A структурно слаб по числу сделок, но поддерживается единичными крупными транзакциями. Среднее число объявлений в 2024–25 гг. — ~11.8 сделок в неделю, против ~19 в 2015–2020. Крупные корпоративные сделки замещают разведку: покупка Japex активов Verdad за $1.3 млрд фактически эквивалентна «покупке» 175 млн boe proved reserves на фоне коллапса глобальных открытий. M&A — инструмент географической...