(Не)критично: искусство, мода и культура

О деньгах, любви и музейной ревности. Как-то я опубликовала пост о вторичном рынке искусства — и, как водится, нарушила хрупкий этический покой. Кто-то счел, что продавать работы из собственной коллекции — значит предавать искусство, относиться к нему слишком расчетливо, почти цинично (хотя искусство всегда балансирует между храмом и биржей). Мол, истинная любовь к прекрасному несовместима с калькулятором. Аргумент красивый, почти как афоризм. Вот только, как и многие афоризмы, — удобен, пока не сталкивается с реальностью...

В мире искусства, где обычно все решает выставочная деятельность, Хильма аф Клинт решила иначе — оставить свои шедевры на хранение… духам и времени. Шведская художница, которую сегодня справедливо причисляют к первопроходцам абстракции, почти весь XX век провела в архивной тени. Тем не менее, ее яркие, медитативные полотна, предвосхитившие Кандинского, Малевича и Мондриана, были созданы задолго до того, как слово «авангард» стало звучать как заклинание. Ирония судьбы? Возможно. Или просто план, полученный по каналу связи с потусторонним...

Ее жизнь — это портрет кисти Серова, открывший художнику дорогу к славе, приусадебные мастерские в родовом имении и... фарфоровые изоляторы, которые до сих пор делают на купленном ею заводе. Если звезды русской меценатства — это яркие созвездия, известные каждому, то наша героиня — скорее изящная туманность, которую разглядишь не сразу. В тени Мамонтовых и Тенишевых легко было затеряться, но именно в этой тени и происходило порой самое интересное. Пока одни блистали в салонах, другие, вроде Екатерины...

Когда Энди Уорхол начал методично — почти молитвенно — повторять образ Мэрилин Монро на холсте, он, по сути, занялся тем, чем позже займется интернет: бесконечным копированием и распространением образа. Только вместо алгоритмов у него была шелкография, а вместо лайков — холодная ирония поп-арта. Слева — 25 цветных штамповок, словно кричащий витринный ряд дешевого гламура. Справа — те же 25, но выцветшие, как газетная полоса наутро после сенсации. Трагедия? Или рекламный билборд вечности? Уорхол, этот алхимик масс-медиа, не просто тиражировал Монро, но и препарировал сам механизм мифотворчества...

Начало XX века: мир искусства бурлит, как вода в чайнике Малевича. Художники наперебой изобретают «измы», но главный вопрос витает в воздухе, пропитанном масляной краской: кто же первым осмелился нарисовать то, чего нет? Учебники шепчут: «Кандинский, 1910-й». Но история, как капризная муза, любит сюрпризы. Пока Кандинский размышлял о духовном в искусстве, шведская художница Хильма аф Клинт уже писала абстракции — с 1906 года, но словно украдкой от всего мира. Ее студия стала кузницей пророчеств:...