Александра Васильева

Мне всегда было важно, чтобы вещи, которые я делаю, были не просто красивыми, а живыми. Чтобы в них было что-то от бабушкиного сундука, от запаха сушёных трав, от деревенского детства. Но при этом — чтобы они жили сегодня: радовали, были практичными, подходили к современному дому и к нашему темпу жизни. Я работаю с традиционными ремёслами — прядением, шитьём, вышивкой — но подаю их через свою оптику. Например, вышитая брошь может выглядеть как кусочек старинного полотенца, но крепится к современной сумке...

Я люблю игрушки не за их «милоту», а за характер. За то, что они могут быть странными, кривоватыми, с одной бровью выше другой, но от этого только более живыми. Я шью в технике микс-медиа — это значит, что могу сочетать ткань, шерсть, дерево, бисер, кружево, морское стекло и мамины пуговицы. Игрушка получается как будто из сундука: будто её кто-то носил, чинил, прятал и снова находил. Каждый мой персонаж рождается сам по себе. Сначала — образ, настроение. Может, это кикимора с меховыми рукавичками...

Для меня нитки — это не просто материал. Это настроение, энергия, ритм, иногда — запах. Я всегда трогаю их руками. Даже если знаю производителя. Потому что тактильность — это основа моего рукоделия. Иногда достаточно провести пальцами — и понимаешь: эта нить ложится в шов, эта — в вышивку, а вот эта — свяжется в тонкий туманный палантин. Синтетика чаще всего не вызывает у меня отклика — мне важна шероховатость, мягкость, «запах поля». Натуральные нитки могут быть непослушными, но в этом и прелесть — они живые...

Когда ты много лет работаешь руками, у тебя появляются не просто инструменты — а почти друзья. Те, без кого не складывается день. Которые пахнут деревом, шерстью, краской, и хранят в себе воспоминания. У меня есть ножницы с неровными ручками — самые удобные. Я знаю на ощупь, где у них идеальное усилие. Есть иглы, которые стали почти «родными» — особенно та, которой я вышила первую брошь гладью в примитивном стиле. Моё веретено — тонкое, лёгкое, из бука — едет со мной в поездки. Оно пережило столько кудели, что наверняка могло бы само прясть, если бы я его оставила одно...

Прядение всегда казалось мне чем-то из сказки. В детстве я представляла себе пряху с веретеном у печки: кудель на палке, тонкая нить в пальцах — и тихий уют вокруг. Когда появилась возможность, я начала пробовать всерьёз. Моё знакомство с прядением началось с антикварных веретен. Потом - прялок, тоже антикварных: с донцем и "лопастью": в виде гребня, доски, рогатки, и каждая со своим характером. Была у меня и старая колёсная прялка — капризная, но красивая. Я даже пробовала затыкать за пояс палку с закреплённой куделью — древнейший мобильный способ, если прясть нужно в поле или в пути...