Мозаика Прошлого

"Свобода слова – это когда можно выйти на площадь и сказать всё, что думаешь. Но главное, чтобы тебя после этого не увезли". До перестройки подобные слова казались бы смертельным вызовом системе, но вдруг, как будто кто-то открыл форточку в прокуренной комнате, они стали частью повседневности. Газеты заговорили о том, что вчера шепталось на кухнях. На экраны вышли фильмы, пролежавшие десятилетия "на полке", словно бутылка вина, которую боялись открыть, чтобы не услышать запах уксуса. Журналы начали...

Мы произносим эти слова почти машинально. "Народ", "нация" – вроде бы синонимы, но стоят друг от друга дальше, чем Москва от Парижа. В советские годы был лозунг: "Советский народ – новый исторический тип общности людей". И редко кто задумывался, что за этим стоит. Народ или всё-таки нация? А может, что-то вообще третье, как обычно бывает в российской истории? Вот в чём парадокс: в русском языке "народ" и "нация" идут рука об руку, но смотрят в разные стороны. Народ – это живые люди с их песнями, привычками, кухней...

"Голод 1932–1933 годов был неизбежен", – говорят одни. Другие добавляют "Так сложились обстоятельства – засуха, неурожай, индустриализация". Звучит почти как оправдание судьбы. Но судьба, как известно, любит отговорки. Стоит лишь прикрыть политическую волю словом "стихия", и вина растворяется в воздухе. А ведь перед нами не просто голод. Это одна из самых тёмных и противоречивых страниц XX века. Кто-то видит в ней естественное следствие кризиса, кто-то – преступную халатность, а кто-то вообще – сознательную политику...

"Все животные равны, но некоторые животные равнее других". Эта фраза Джорджа Оруэлла стала почти народной пословицей, хотя сам автор вряд ли предполагал такой успех на просторах страны, где его книги долгие годы запрещали. Под "уравниловкой" мы обычно понимаем не просто стремление к равенству, а особую страсть к уравниванию любой разницы – будь то зарплата профессора или престиж врача по сравнению с дворником. В СССР эта идея приобрела статус своеобразной национальной религии: она обещала справедливость, но на деле часто душила инициативу и превращала талант в обузу...

Есть один упрямый миф, который не выветрился ни на Западе, ни у нас: если ты трудолюбив, умен и настойчив, то непременно поднимешься по лестнице успеха. Звучит вдохновляюще – почти как рекламный ролик о безграничных возможностях. "Главное – работать!" – твердят с экранов и трибун. Но вот вопрос: а лифт-то, который должен поднимать, вообще едет? И если едет, то всех ли он берет на борт? История отвечает сухо и без сантиментов, что чаще всего лифт застревал между этажами. В Российской империи крестьянин,...