Денис Соловьев

Крик гибели артефакта ещё вибрировал в костях, как гудение погребального колокола. Казалось, сам воздух не мог успокоиться - он дрожал, шипел, скребся по стенам, как если бы древняя сущность, разрушенная и изгнанная, всё ещё пыталась уцепиться за этот мир хотя бы остатком воли. Но времени не было. Если бунт будет подавлен, если хотя бы один из командующих восстановит контроль - они станут следующими в очереди. И их смерть уже не будет быстрой. Кайлен едва стоял на ногах. Пульс в висках отдавался ломотой в затылке...

Кайлен медленно шёл вперёд, чувствуя, как каждый шаг отдаётся внутри тела вибрацией - не звуком, а давлением, словно само пространство дышало через его кости. Воздух был густой, пропитанный озоном и чем-то ещё… чем-то живым. Он слышал, как гудит артефакт, его пение усиливалось, становясь почти разумным. Перед ним - Таль. Подвешенная в воздухе, как марионетка, чьё сознание уже растворилось в пульсирующем потоке. С каждым мигом она всё меньше напоминала человека. Молнии энергии оплетали её тело, дёргали за мышцы, разрывали кожу проекциями света...

Фортис-Лимнус содрогнулся. Сначала - от дрожи пола. Затем - от звука. Гул сирены пронзил комплекс, вонзился в уши, как тонкая игла. Резкий, нечеловеческий звук, похожий не на предупреждение, а на предсмертный крик. Света стало меньше, но вспышек - больше. Где-то полыхнул огонь. Потом сразу в трёх местах. Потом в пятнадцати. Бунт «красных» начался. Кайлен и Таль пробирались сквозь коридоры, по которым до этого бродили в тишине. Теперь эти коридоры стали глотками ада. Стены в трещинах, пол покрыт кровью и обломками...

Туман не уходил. Уже третий день подряд он висел над Фортис-Лимнусом, словно сама атмосфера пыталась скрыть происходящее от небес. Серые волны стелились по перрону прибытия, заволакивая бетон, закрывая обзор. Всё было тусклым, размытым, будто время застыло. Кайлен Арст стоял у самой кромки платформы. Руки в карманах. Плечи опущены. Он смотрел в пустоту, куда обычно прибывали бронированные капсулы с новыми заключёнными. Но сегодня - только туман. Печаль давила изнутри. Она не была внезапной. Это было старое, выученное чувство...

Туман в этот день пришёл не с предгорий, как бывало, а изнутри самой земли. Молочно-серый, тяжёлый, он клубился по коридорам Фортис-Лимнуса, просачиваясь сквозь вентиляционные шахты, и казалось, будто сама тюрьма вздыхает сквозь трещины своего бетонного тела. Камеры видеонаблюдения отключались на секунды, замирали датчики. Таль, всё ещё не привыкшая к ночным караулам, пробормотала, вглядываясь в блеклые отсветы фонарей внизу: -Это не обычный туман. Он давит. Кухня для персонала, пропахшая хмелем и пережаренной крупой, в этот раз встретила их клубами чёрного дыма...