Мы, связисты 506 кабельно-шестовой роты 3 армии, двигались за войсками. Едет наша повозка к передовым позициям. Взрывы. Стрельба. Нас останавливают. Куда вы? – Туда-то. – Немцы наступают! Нас задержали. – Побудьте пока в окопах. Находились мы в окопах на второй линии обороны (всего их было 3). – Командир смотрит, - ребята молодые, ростом я тогда 160 см был, протягивает бинокль. – “На, сынок, посмотри, как немцы на нас идут.” В 300-500 метрах шла на наши позиции цепочка немцев, танков не видел. Немцы передвигались перебежками, кителя у многих были засучены. Верно, им дали выпить шнапса перед боем. Вела огонь их артиллерия. Отправили нас с позиций обратно. – Что вы вернулись? – Нас развернули. – Ладно. Только к вечеру контратака фашистов была отбита.
Продолжение. Начало см. В 506 кабельно-шестовой роте. Восточная Пруссия, 1945.
В таких боях с контратакующими немцами погиб Сергей Гусев, в честь которого переименовали Гумбиннен в Гусев. Мы как то проезжаем, танкисты стоят – хороним Героя Советского Союза! Думал долго потом, что это Гусева, но это другой Герой.
В Восточной Пруссии меня контузило и легко ранило. В черном лесу, как оказалось, находился запасной командный пункт Гитлера. Мы проводили там связь, шесты ставили. С офицером тогда ездили, трое-четверо. Полезли под забор колючей проволоки напрямую, не знали, что там немецкий бункер и что кто-то там ещё сидит. Но возле проволоки оставшийся фашист бросил в нас гранату. Немца Сумцов сразу застрелил. Но осколками гранаты мне угодило в ляжку ноги и большой палец на правой руке - кость не тронуло, мясо на руке только вырвало. Меня сразу посадили на повозку и отвезли в медсанбат. У нас повозка была с 2 лошадьми, возили шесты на ней. Меня ещё, как молодого, подвозили на ней, у дышла обычно садился. - Садись, Колька.
Дней 5-6 валялся в медсанбате. Наконец, приходит старшина Иван Мартынович Хальзев (1915 г.р.): - “Колька, хватит дурака тут валять. Шесты некому таскать.” Наверно, он позвонил в медсанбат, ему сказали, что состояние у бойца удовлетворительное, вот он и пришёл за мной, линейным надсмотрщиком. Нужны были люди. После этого на левое плечо шесты больше брал, с правой стороны больно было таскать.
Через каждые 2 км связисты обустраивали “бункер”, и в них сидели телефонистки, они проверяли связь. Ландыш, ландыш, - я - сирень или тюльпан. Если не отвечает линия, они толкают нас: “Давай, иди, проверяй. Сращивай.” И с той стороны линии посылают связиста на устранение порыва. Находим, где оборванный конец. Ожидаем связистов, идущих с той стороны обрыва. Встретились с ними, соединяем линию. Надо ждать встречи, поскольку второй конец надо ещё разыскать. А как его найдешь, если сам здесь первый раз, да ещё темно? Будешь ползать целый день. Второй конец взрывной волной откинуло далеко куда-то, забросило в кусты или наш же танк оттащил куда-то. Танкист сам не будет подбирать провод. Так просто не найдешь. Соединяем провод, проверяем, телефонный аппарат с собой: “ Береза, береза, я сосна. Как слышишь?”
При порыве связи делали сростки ПТФ-7, зачищали оба конца сантиметров на 10. Срастили, делаем узел, заматываем вокруг, изолируем. Надеваем специальные пропитанные раствором бумажные гильзы. Изоленту берегли. Нам её давали, у комвзвода лейтенанта Безродного был свой запас. Товарищ лейтенант, нет изоленты? - Дам, дам.
Связист носил с собой катушку (больше 1 км кабель), телефонный аппарат. У нас был с самого начала моей службы в 506 ошкр американский ЕЕ-8, а потом дали перед Зееловскими высотами около Берлина ещё и Таи-43 - новый советский аппарат, он был ещё лучше. А до EE-8 в роте был советский зуммерный телефон, звук зуммера при вызове недостаточно громкий. EE-8 телефон индукторного вызова (см. подробнее о нем Средства связи Великой Отечественной войны), чтобы раздался звонок на противоположном конце, надо повертеть ручку сбоку аппарата. Американский телефон носился связистом в удобной кожаной сумке, деревянные коробки для наших телефонов можно было повредить в тех условиях. Американские телефоны были ещё довоенные, на них стоял год выпуска, кажется, 1939г. или 1940г.
После ухода девушек в отдельный батальон связи весной 1945г. в Германии мы сами стали телефонистами. Сидели на контрольных пунктах, связывались по телефону только для проверки связи. “Ландыш, ландыш, я - сирень. Слышишь. Хорошо.” Связь не порвана. И всё. За посторонние разговоры ругали, их запрещали. Придёт комвзвода, лейтенант Безродный скажет: “Ну что вы.” Если телефон не отвечает минут 5, то один связист остается на телефоне, а другой должен бежать с концом провода.
Ходили сначала в одиночку на порыв связи. Но однажды зимой напали немецкие диверсанты. Они охотились за нашими. Там чуть я не попал в плен. После этого стали посылать на порыв вдвоем, втроем.
Я шел один на порыв в январе 1945. Вечер, стемнело. За мной кто-то шел. Я думал - наши. Когда дошел до разрыва, они начали стрелять метров с 50. Может, хотели меня взять как языка? Я сразу завалился на провод. Тоже пах-пах. Пару раз выстрелил из карабина. Они дезертиры были, что ли. Двое-трое с винтовками и один с немецким автоматом. Тут же разбежались. Главное, мне было не упустить повод. Упустишь, будешь потом долго искать. Я лег на него и замотал на ногу. С той стороны идет напарник - Сумцов. - Что ты лежишь? Чего стреляли? - Немцы стреляют. - А, они убежали. Срастили провод.
Когда мы доложили об этом командиру взвода, тот доложил командиру роты, а тот распорядился на линию одного не посылать. По трое ходили. Один с кабелем, в варежке его несет. Двое сращивают, остальные сидят и смотрят, чтобы нас не схватили.
Немцы эвакуировали своих гражданских. Приходишь в деревню, коровы мычат, свиньи, а хозяев нет. Старики оставались, кто-то на себя руки накладывал. Заходим, старик и старуха лежат на койке, оба мертвые. Таблетки какие приняли? Это было в деревне. Зашли. Животные кричат, мычат. Сеном их накормили их, напоили. Трупы вытащили. 6 человек молодых людей из взвода связи переночевали в доме. Потом специальная интендантская группа весь скот приняла, оприходовала. Сколько было поросят? - 10. - А почему 9?
Как я увидел Черняховского.
Суворов: За полчаса до гибели 18 февраля 1945г. я видел генерала Черняховского. Мы шли утром-днем ближе к полудню (до 12.00) на исправление связи в штаб корпуса или дивизии. А он на пути встретился. Видим, оцепление вокруг расставлено. Нас спрашивает,кажется, полковник, плотный такой офицер лет 35-40: - “Куда вы, ребята?” – “Связисты. Связь порвата.” – “Как порвата? Не пущу я тебя. Здесь командующий фронтом.” - “Сейчас найду свой конец, не пойду туда.” – “Хорошо.” Я как раз свой оборванный конец нашел и ждал с западной стороны связиста. Подошел к генералу метров на 100-200 м, дальше меня не пустили. Я лежал на проводе, а полковник сидел. Слякоть кругом. Стреляют, по-пластунски часто ползали. Здесь, значит, тоже подползли по линии, посмотрели на командующего. Вон - командующий. Черняховский стоит в куртке, бекеше, обсуждает что-то с офицерами, рукой показывает. Человек 20 вокруг. Я так понял, вопрос какой-то решает. Машины там находились виллисы, бронированные, а танки и артиллерию не видел. Минут через 10-15 они все сели на машину и уехали. Его машина шла второй, и дальше замыкающая. Я потом справлялся, мне сказали в роте. Черняховский звонил командарму 3 армии Горбатову откуда-то. - Встречай меня! Горбатов говорил ему, какой дорогой следует ехать в Мельзак. А командующий не послушался, они немножко свернули и попали под артиллерийский налет немцев. Взорвался снаряд сзади машины. Все остались живы, только Черняховскому осколок попал. - Ребята, всё, мне конец. - Не смогли его спасти.
Разговоры по телефонной линии идут кодом, их так просто не поймешь, хотя телефонист их слышит. Но не всегда разговор кодируется.
Очерк включен в подборку Ветераны. Воспоминания о ВОВ (здесь). Подборку по теме Великая Отечественная война - см.здесь. Смотрите уникальные материалы в блоге Друг Истории
Признателен за поддержку! Чтобы поддержать автора, ставьте пожалуйста лайки и подписывайтесь на канал исторической аналитики.
Душин Олег, журнал №145, Друг Истории,#великая отечественная война, анонсы публикаций - Tелеграмм канал Друг Истории.