Продолжим день поэзии. Утром у меня в Газете.ру вышла колонка о том, что закрытие ряда литературных премий в этом году могло стать следствием не политической ситуации, а усталости читателей и рынка от давно деградировавшего института отбора лучших, к которым все эти премиальные процессы и должны относиться.
Сейчас немного расскажем про саму Григорьевскую премию. Ту самую, которую в сентябре отменили, а никто и не заметил. Ту, к которой я еще в прошлом году обращалась с призывом срочно исправляться. На которую я предлагала выдвинуть рэпера Хаски, потому что его тексты более литературны, чем подавляющее большинство материала, проходящего через эту премию. Григорьевка это, в конце концов, премия, которую присудили даже за самодеятельность Михаила Елизарова. Грустная, в общем, премия. И последний ее финал, в прошлом году, бы очень грустным. Я чуть не завалилась на финальных чтениях под лавку, заснув там и всхрапнув. Надо было исправляться. Срочно. Как и Нацбесту, чтобы нельзя было молча прикрыть. Чтобы публика и профсообщество вступились. Но поэты не успели исправиться.
Григорьевская премия это вообще такая дивная штука. Среди ее организаторов не осталось, кажется, никого, кто ее основывал. Более того, она вошла в противостояние со всеми без исключения основателями. Премия была открыта в 2010 году по инициативе сына петербургского поэта Геннадия Григорьева. Организационной работой занимались критик Виктор Топоров и поэт Евгений Мякишев.
Спустя годы премия почему-то перешла под духовный, так сказать, контроль как бы ученика Топорова Вадима Левенталя, а потом и Левенталь ее покинул, оставив детище Топорова непонятно на кого
Последним секретарем Григорьевки был поэт Игорь Караулов, про которого я писала, что он, кажется, не очень искренен сейчас с патриотической темой. В этом сезоне оргкомитет громко спорил, за какую политическую позицию надо давать премию. 27 сентября было объявлено о ее роспуске.
Как только я про это узнала (на днях, потому что вообще реакции никакой в обществе по поводу разгона не было), обратилась к Евгению Мякишеву - он все же и у истоков премии стоял, и Геннадия Григорьева знал, и в жюри в первые годы находился. Правда, потом Мякишева оттерли от процесса, я даже помню, что Вадимом Левенталем как будто бы было велено Мякишева на церемонии не пускать. Наверное, решили, что тот хуже знает, как надо.
Ну вот, а я решила спросить, как человек, который вместе с критиком Виктором разработал концепцию этой премии, теперь оценивает и как объясняет такое падение?
Ответ Евгения Мякишева:
"Концепцию мы с Виктором Леонидовичем <Топоровым> разработали во дворе ЦДХ (Москва) на non/fiction, попивая тонизирующие напитки (кофе - например). Идея Анатолия Григорьева (сына Геши Григорьева) была простой: Геша достоин того, чтобы его читали и помнили. К тому времени мы уже издали посмертный сборник Григорьева "Выдержка", аудиодиск "День Зенита" (поэму озвучил Викт. Сухоруков) с подробными комментариями, буклет "Вдвойне".
Во всех этих проектах активно участвовала в качестве редактора Анна Сусид, без которой - возможно - эти издания и не состоялись бы.
Александр Джигит и Шнур написали песни на стихи Г.Г. ...
Общими усилиями сделали сайт, Лев Лурье на 5 канале в "Культурном Слое" записал отдельную передачу о Г.Г.
Можно было продолжить "бумажные" проекты, подготовить академический волюм, который ценители поэзии поставили бы на полку... и поэт постепенно канул в забвение. Идея премии (с денежным наполнением) представлялась весьма удачной.
В жюри решено было включить двух "старших" Гешкиных друзей-соавторов (Николай Голь и Сергей Носов), двух "младших" (Алексей Горенко и Евгений Мякишев) и "учителя" (Топор). Жюри работало безвозмездно. Победитель получал изрядное (для поэзопремии Санкт-Петербурга) вознаграждение (прим. - 5000 долларов за первое место).
В таком составе мы провели три первых сезона премии. Были награждены лучшие и поощрены достойные.
После смерти Топора в 2013 году премия была реорганизована, состав жюри полностью изменён и - как это зачастую случается - началась медленная, но неизбывная трансформация парадигмы.
Изначально мы "искали" подлинных поэтов... Такого количества ПОЭТОВ в стране чисто конкретно (физически) нет. А написать стишок в альбом в XIX веке мог любой грамотный чел. Что уж говорить об эпохе всеобщей грамотности?!
Полагаю, что Гешка обхохотался на небесах, глядя на вакханалию, устроенную новым оргкомитетом
Нужно заметить, что Толя Григорьев в работе жюри не участвовал, никакого давления с его стороны не было. Когда же координатором ГП стал Караулов, то наступил просто караул. Собственно - справедливо мудрый Анатолий Григорьев, выполнив одну из формальную задач*, премию прикрыл.
*) Издание Антологии Григорьевской Премии - на корешках каждого отдельного тома фрагмент портрета Григорьева... пазл собран"
-------------------------------------------------------------------------------------
А вот об учреждении премии рассказывает Виктор Топоров
Я смотрю на все это, слушаю и решительно не пойму, как эта нонконформистская премия за несколько лет привела к тому, что ею стали награждать за стихи для капустника (Елизаров) и выводить в финал соседок (даже имени не помню, прошлогодняя финалистка, номинированная Анной Долгаревой).
Надо было браться за ум раньше. Как и Нацбесту. Тогда бы никто не смел прихлопнуть вас, как мух, без следа и писка. А теперь - все.
