Исследователь Камиль Насибуллов размышляет о том, как соотносятся между собой идея существования и развития татарского народа как некоей целостности, а также наличие или отсутствие у него собственной государственности. Это уже вторая колонка из его серии. Знакомим читателей «Миллиард.Татар» с интересным взглядом на историю татар.
Первая часть ЗДЕСЬ
Два пути татарской самоорганизации
Я хотел бы поразмышлять над вопросом, над которым, как мне кажется, задумывается каждый рефлексирующий о своей нации татарин (так сказать, «татар жанлы кеше»). А именно – как соотносятся между собой идея существования и развития татарского народа как некоей целостности и наличие или отсутствие у него собственной государственности?
Если обратиться к богатой истории нашего народа, то сам собой напрашивается вывод, что татары вполне способны к самостоятельному политическому творчеству. Подтверждением является то, что татары создали несколько государств (Волжская Булгария, Казанское, Астраханское ханства), которые проводили самостоятельную внешнюю политику и были значимыми игроками на «шахматной доске» региона Поволжья-Урала. С другой стороны, значительные периоды времени татары развивались, а порой – даже процветали, не имея собственного государства и будучи сильно ограниченными в своей политической субъектности. Эти два факта позволяют сделать вывод о том, что у татар исторически формировались различающиеся варианты собственной политической и социальной самоорганизации.
«Древесная» логика
Для того, чтобы углубиться в понимании данной проблемы, я собираюсь прибегнуть к теории, разработанной современными французскими философами Ф. Гваттари и Ж. Делезом в отношении особенностей человеческой логики. Они отмечали, что человеческое мышление при описании различных явлений окружающего мира «работает» довольно стереотипно - оно неосознанно прибегает к т.н. «древесной» логике. Любое дерево выстроено иерархически – у него есть основной ствол, и есть отходящие от него ветви, все более и более мелкие. Человек нередко мыслит реальность по аналогии с деревом – выделяет главное и второстепенное, центр и периферию, причину и следствие и т.д.
И эта логика зачастую представляется ему как естественная и единственно верная. Философы Ф .Гваттари и Ж. Делез выявили и попытались описать другой вид человеческой логики, позволяющей увидеть и осознать другие аспекты окружающей нас действительности, которые, возможно, мы не замечали ранее. Они использовали пример из растительного мира, и предложили осмыслить разновидность растений, существующую в совершенно другой форме, которую они назвали ризомой («корневищем» в переводе с фр.). К таким формам растительной самоорганизации можно отнести траву, или, точнее, дерн, кустарник, некоторые водоросли, грибницу. При такой биологической организации нет центра и периферии, это принципиально сетевая структура, в которой практически невозможно определить иерархию ее частей. Такая структура обеспечивает невероятную жизнестойкость организма, его очень сложно уничтожить, так как нет сердца или нервной системы, которую можно было бы поразить. Многие явления физического и биологического мира построены по этому принципу. Логика ризомы хорошо понятна современному человеку, ведь именно так построена сеть Интернет.
Мусульманское духовенство и суфийские братства
Но вернемся к вариантам социальной самоорганизации татар. Самостоятельные государства, созданные татарами в Средневековье, можно вполне описать как «древовидные», иерархические структуры. Во главе государства находился правитель и его приближенные, общество имело выраженную сословную структуру, где каждое сословие (воины, торговцы, крестьяне и т.д.) имело собственный социальный статус и возможности политического влияния. Между тем, татарское общество продолжало развиваться и в те периоды, когда оно не имело собственного государства. Я полагаю, причина тому – развитые формы «ризоматической» самоорганизации, основанной преимущественно на горизонтальных социальных связях, а также собственном особом этносе. Эти сетевые формы оказались не менее важными для сохранения самобытности народа, чем иерархические, свойственные социальному устройству государства. Я постараюсь описать некоторые, наиболее важные из них.
1. Религиозные сети. В своей книге «Татарское «богоискательство» и пророческий ислам» современный татарский богослов Валиулла Якупов проницательно отмечал, что после падения Казанского ханства мусульманское духовенство стало практически единственной элитой среди татар, во многом обеспечивая сохранение и развитие татарской культуры, поддерживая ее национальную идентичность на основе исламской веры, а также в чем-то замещая функции исчезнувшей государственной структуры. Мусульманское духовенство многие столетия организовывало и поддерживало сети обмена идей, практик, обеспечивала социальную мобильность на базе образовательных институтов (медресе). Лидеры сельских и городских мечетей, опираясь на авторитет прогосударственных духовных управлений, обеспечивали собственную легитимность перед лицом чужого государства. Также важно отметить и альтернативные религиозные сети суфийских братств, широко распространенных в Поволжье, и имеющих принципиально «ризоматическую» структуру. Эти объединения существовали параллельно, а где-то и в конфронтации в отношении к формализованным и иерархически выстроенным религиозным институтам духовного управления. Религиозные сети обеспечивали связь татарского общества с богатейшими культурными центрами мусульманского Востока.
Торговые корпорации и село
2. Сети торговых корпораций. Татары исторически хорошо проявили себя в сфере торговли. Организованные татарами торговые пути имели поистине трансконтинентальный характер, охватывая помимо Поволжья и Урала, также и Центральную Азию, Сибирь, Закавказье. Широкое развитие торговли позволяет говорить о развитом оригинальном этосе татарской торговой корпорации: требуется высокая степень взаимного доверия и ответственность среди партнеров, которые ссуживают друг другу значительные средства, обеспечивают долгосрочные гарантии выполнения обязательств.
3. Региональные сообщества сельских производителей. По сути, татарский мир – это большое лоскутное одеяло. Помимо общей татарской идентичности, обычно татарин ассоциирует себя с субэтнической группой (казанлы, мишер, тептяр и др.), а также с конкретным географическим регионом. В основном, это относится к сельским жителям, ведь деревня - это, на самом деле, настоящее сердце татарского мира. В этом смысле пензенский мишарин имеет отличия в сравнении с ульяновским, а казанский татарин из Арска отличается от татарина из Мензелинска. Различия могут быть и в языке, и в кухне, в оформлении жилища, и даже в психологическом типе. Существует особая социальная солидарность среди жителей одного района/региона, которая опирается на множественные родственные и дружеские связи, поддержку в деловых вопросах. Возникает особое чувство психологической близости при общении с «земляком».
Медиа
4. Современные национальные сети. Перечисленные мной «ризоматические» структуры имели длительную историю своего формирования. Но есть и те, которые являются сравнительно недавним изобретением. Например, социальные сети, возникшие на основе современных медиа в конце 19 - начале 20 вв. В этот период возникли широкие возможности для книгопечатания, которыми татары не преминули воспользоваться. Печатная индустрия позволила обмениваться идеями представителям многочисленных групп татар, разбросанных по всей территории Российской Империи и за ее пределами. Периодические издания (такие, как газета «Тарджуман», журнал «Шура») сформировали широчайшие сетевые объединения татар, заложили основы идеологии современной татарской нации. К другим современным изобретениям мы также можем отнести и Всемирный конгресс татар, также имеющий сетевую структуру, и довольно успешно выполняющий функцию национальной консолидации на современном этапе.
Итак, татары, помимо вертикальной государственной организации проявили значительные творческие способности в организации горизонтальных, «ризоматических» социальных структур. Но и этими формами не ограничилось татарское социальное творчество. Также стоит отметить и промежуточные, скорее, древовидные социальные образования. К ним можно отнести современный Татарстан, советскую Татарскую Республику (ТАССР), Касимовское ханство, Волжскую Булгарию периода расцвета Хазарского каганата. Это квазигосударственные образования, то есть, имеющие отдельные свойства государства, но обладающие ограниченной политической субъектностью.
Имея собственную, похожую на государственную, организационную структуру, они, тем не менее, являются частью большего социального организма, имеющего иную этническую основу.
Таланты к самоорганизации
Подведем некоторые итоги. Татары могли бы посмотреть на себя с новой стороны, а именно, как на народ, наделенный большим талантом к созданию самых разных форм социальной самоорганизации. Эта способность, на мой взгляд, выгодно отличает татар от наших ближайших соседей.
Финно-угорские народы Поволжья и Урала (то же, пожалуй, относится и к чувашам) развивали у себя исключительно сетевые «ризоматические» формы самоорганизации. Они обладают очень ограниченным политическим опытом самостоятельного выстраивания иерархических, «древовидных» социальных структур (государств и квазигосударств). Русский же характер, напротив, исторически привык опираться на силу жесткой иерархической структуры государства. Он теряется, когда возникает необходимость создания независимых социальных объединений, без опоры на государственную поддержку. Но вопрос о том, как у татар возникло такое разнообразие форм самоорганизации, эта удивительная социальная гибкость – предмет для будущего разговора.
Продолжение следует