Начало
17. Потом Алеся вспомнила про оставшееся с работающим "прибором контроля" платье и порадовалась, что захватила мамины простыни. Завыла сирена, но на обед она не пошла, чтобы не терять время. Наскоро переделывая платье, девушка для себя решила, что здесь ее ничего больше не держит. Хотя, есть еще Фил. И его надо забрать с собой.
Она осторожно прошла в квартиру Фила. Обстановка не поражала оригинальностью. Шкаф и старая кровать, принадлежавшая, по всей видимости, его родителям. В голове сами собой зазвучали слова Фила: "Ты не думай, когда мы поженимся, нам дадут новую кровать-то. У нас же Справедливое Общество".
Набор для шитья Алеся принесла с собой, он привлекал меньше внимания, чем охапка одежды. Но что сделать с прибором контроля? Если обшить, как себе, парень сразу заметит и откажется одевать. Надо как-то сломать. Алеся долго вертела рукав и так и сяк, примериваясь, пока ей не удалось просунуть кончик ножниц в щелку под присоской. Поковыряв еще, она услышала влажное чмоканье, и присоска отошла. От черного кружка, напоминавшего стетоскоп, которым врачи слушают легкие, но меньшего размера, к внешнему круглому приемнику шли провода, которые Алеся без сожаления обрезала. Не понятно, зачем их хозяева так изгаляются, давно бы вшили в людей свои приборы и не парились с одеждой. Понятно же, что все равно им никого не жалко. Видимо, человеку необходим отдых от этого воздействия, вот на ночь и разрешают обходиться без контроля. А то рабы еще быстрее выработаются. Рачительные хозяева, заботятся о своем имуществе! Алеся возмущенно фыркнула, защелкивая присоску на место. Приложила к коже, никакой реакции. Значит, удалось! Чтобы убедиться, что это действительно так, а не перерыв в передаче, девушка приложила к руке приемничек от другой рубахи. И ее словно засосало. Пропала куда-то ноющая боль и тоска по маме, настроение поднялось, захотелось вскочить и бежать на завод. Она же не сделала сегодняшнюю норму! Именно бредовость этой мысли ее и пробудила. Бросив взгляд на часы, которые были в каждой комнате, девушка поняла, что выпала из жизни на пятнадцать минут. Надо было спешить, скоро конец смены, а ей еще один прибор сломать надо. Пытаясь протиснуть в щелку кончик лезвия ножниц, девушка задумалась, откуда контролеры знают, сделала ли она норму. До сих пор она никого из них не встречала, только слышала голос в цехе, отправивший ее на легкую работу. Присоска, наконец, поддалась. Быстро перерезав провод и засунув ее на место, Алеся заинтересовалась номером на другом рукаве. Посмотрев ткань в этом месте на просвет, она увидела какие-то тонкие металлические нити, напоминающие штрих-код. Провозилась она со всем этим долго, опять завыла сирена. Пора было идти на ужин, и девушка оставила решение этой загадки на потом. Она аккуратно повесила рубашки в шкаф и прикрыла за собой дверь в квартиру парня, потом у себя спрятала швейный набор под матрас, и спокойно пошла в столовую.
Стоя в очереди к раздаче, первый раз без Фила, которого нигде не было видно, девушка озиралась по сторонам. И заметила, что рядом с раздачей пищи, на стене, висит небольшая черная коробочка, напоминающая те, с помощью которых в магазине можно узнать цену на товар. Когда очередной человек проходил мимо, на коробочке на мгновение зажигался огонек. К раздаче люди подходили как раз стороной с номером на рукаве. Значит, приборчик считывает информацию о тех, кто поел, наверняка такой же висит и на входе на завод, и в каждом цеху, возможно на каждом станке, кто-то же считает норму трудодня строителей Справедливого Общества.
Вот только, кому они его строят? Народу в столовой было подозрительно мало. Как будто смена еще не окончилась, и ели только рабочие вспомогательных производств. Поужинав, Алеся решила встретить друга, она дошла до ворот завода, где убедилась в правильности своей догадки. На проходной считывали с людей штрих-коды сразу несколько приборов. Чтобы рабочие шли не толпой, а по одному, вход делился на несколько узких проходов. С двух сторон висели черные коробочки: пришел на работу - считали, ушел - считали. Очень удобно. Алеся вспомнила какую-то передачу про стрижку баранов. Там животные тоже по одному бежали по узким коридорчикам к месту стрижки.
Постояв немного у входа, она решила, что неразумно привлекать к себе излишнее внимание, и вернулась домой. В последующие полчаса девушка измаялась, не зная, чем себя занять. Книг здесь не было, радио играло только в рукавах одежды, и Алесе не подходило, а телевизор, интернет, карты, настольные игры, телефоны отсутствовали! Не было ничего из того, на что она даже не обращала внимания дома, считая это само собой разумеющимся. В конце концов, она легла и задумалась, так глубоко погрузившись в свои мысли, что пропустила приход Фила.
18. Он почему-то не зашел к ней. Это стало ясно, когда смолк топот ног идущих со смены соседей. Алеся испугалась: что если и с другом случилась сегодня трагедия? Потерять за один день двоих близких людей, это было слишком... Алеся рванула в квартиру напротив.
Фил был жив. Он лежал на кровати совершенно одетый. Скосил глаза на вошедшую, сказав: "Прости, что не зашел. Очень устал. Сегодня кто-то нарушил периметр. Это надо же быть таким идиотом! Всем увеличили план на 10%. Поэтому и задержались".
Немного помолчав, парень продолжил: "Я знаю про маму. Что сегодня стукнуло шесть лет, и ее должны были забрать в "санаторий". Я сразу понял, почему тебе разрешили не ходить на завод - дали попрощаться. Странно, раньше никому не давали. Я и не зашел, потому что не знал, что сказать. Смалодушничал. Прости..." Фил опять замолчал. Мама Аськи не была ему чужой, и было видно, что парень очень переживает. Даже привычная приставка "-то" пропала из его речи.
Глаза Алеси так быстро наполнились слезами, что ей пришлось крепко зажмуриться, чтобы не дать им вылиться. И сразу перед ее внутренним взором встала последняя улыбка мамы, которую запомнила девушка. Когда она принимала прощальную ласку дочери и блаженно улыбалась от удовольствия. Выходит, она тоже знала, и тетя Валя, все знали. Слез сдержать все же не удалось, и они солеными струйками побежали по щекам. Фил привстал, и, не смотря на все запреты, обнял подругу и крепко прижимал к себе, пока она не успокоилась.
Наконец, вытерев лицо, Алеся сказала, что ей надо выйти на улицу, подышать свежим воздухом. И сопровождение Фила ей просто необходимо. Фил коротко кивнул и попросил подождать, пока он переоденется. Это-то и надо было Алесе. Однако, одев рубаху со сломанным «прибором контроля» и неожиданно лишившись привычного шума в голове, Фил словно потерялся. Сначала он просто потрясенно сидел, а потом и на него накатила боль утраты женщины, которую он считал почти матерью. Собраться с силами и выйти парень смог только через полчаса.
Алеся повела его к знакомому переулку. Пока они шли, Фил обнаружил, что у него в мозгу опять сами собой складываются строчки. И он, шагая, повторял их вслух. Возможно, это были французские стихи, во всяком случае, девушке так показалось. Похоже, он безо всяких приборов был напрямую подключен к информационному полю планеты.
Когда показался забор из колючей проволоки, Алеся остановилась.
- Что это?- спросила она, протягивая руку к ограждению.
- "Колючка". Я тебе рассказывал в воскресенье. Периметр вокруг города. Он охраняет нас. Помнишь? - Фил ни сколько не удивился, увидев устрашающую ограду.
- Вас? От кого?- Алеся, в отличие от него, очень удивилась.
- Я же говорил, там водятся дикие звери. Они нападают и разрывают любого, кто пересечет периметр. Но его практически невозможно преодолеть.- Фил был совершенно серьезен. Хоть прибор и не работал, привычный образ мыслей никуда не делся.
- Ладно. Хорошо. Я точно знаю, как надо поступить. Ты мне веришь? - девушка говорила таким уверенным тоном, что, всю жизнь подчиняющийся приказам извне, молодой Строитель Справедливого Общества, не задумываясь, кивнул.
- Закрой глаза и дай руку.- Алеся твердо взяла ладонь парня в свою. Еще недавно он бы испугался, что они нарушают запрет. Но сейчас ощущать тепло человеческой руки не казалось ему таким уж страшным и запрещенным делом. Со стороны это, наверное, казалось смешным, хрупкая девушка ведет за собой крепкого парня с закрытыми глазами.
Они подошли к колючей проволоке, миновали ее, прошли полосу тумана. Только отойдя достаточно далеко от этого марева, Алеся разрешила другу открыть глаза. Уже вечерело, все вокруг казалось притушенным, но для парня никогда не видевшего ничего, кроме черно-серо-белой гаммы, это был взрыв красок. Он очумело оглядывался по сторонам, совершенно не понимая, где находится. Его подруга молчала, давая ему время привыкнуть к окружающему. Фил нагнулся и потрогал стебелек травинки, провел пальцем по лепесткам ромашки. С изумлением проследил за вспорхнувшей стрекозой. Алеся решила не вдаваться в подробности и потянула парня дальше, к видневшимся впереди постройкам. Он не сопротивлялся, вероятно, ему казалось, что он попал в сказку. Идти по траве было приятно, теплый ветерок трепал волосы, терпко пахло травами. На небе полыхал красками закат: голубые полосы, перемежаясь розовыми и синими, сплетали фантастический узор.
Скоро стало понятно, что они приближаются к поселку, если его можно было так назвать. Элегантные трехэтажные коттеджи соревновались между собой богатством отделки, каменные невысокие ограды позволяли видеть буйство экзотической зелени на придомовых территориях. Даже камни мостовой составляли разноцветный узор. На дороге никого не было, но в чистеньких двориках, освещенных изящными фонарями, вокруг накрытых столов сидели красиво одетые люди, смеялись, пили вино. Звучала музыка. Вкусно пахло едой. Фил совсем ничего не понимал, но Алеся сразу разобралась, что к чему.
- Видишь, вам все же удалось построить свое Справедливое Общество. Вот оно - любуйся. Только строили вы его не для себя. А для них. Нет, милый мой, - прервала она попытку Фила что-то сказать, - это не будущее, это настоящее. А вы живете там.
Алеся показала в сторону, откуда они пришли. Парень обернулся и на противоположном краю поля увидел огромное скопление тумана.
Действительно, не могли же хозяева жизни оставить в пределах своей видимости этот уродливый завод и серый неприглядный город своих рабов.
Все увиденное не укладывалось у парня в голове. Ему еще только предстояло научиться мыслить самому. А это не просто.
Алесе не хотелось больше наблюдать сытую жизнь этих паразитов, она снова взяла Фила за руку и повела его назад в их город.
- Завтра мы уйдем. На ночь нельзя. Мы не знаем, куда идти, можно заблудиться. А завтра пойдем.
- Зачем? Куда?- непонимающе повторял парень.
- В санаторий, к маме. Я ей обещала, что мы будем ее навещать,- придумывала Алеся на ходу, сама она не сомневалась, что мамы уже нет в живых, а санаторий в лучшем случае представляет собой что-то вроде концлагеря.
- Да, я же тебе не сказала - нам разрешили. Нам все разрешили.
Проходя сквозь туман назад в город, Алеся думала, что завтра они выйдут с другой стороны, чтобы их не заметили люди из элитного поселка. И пойдут, куда глаза глядят. Наверняка, в этом мире есть и другие варианты.
Дойдя до квартиры, девушка устало умылась и рухнула на диван. Хотя ей очень хотелось спать, сон не шел. В голове крутились обрывки мыслей, планов на завтра. Наконец, она нашла удобную ямку на продавленном диване и провалилась в сон....
Продолжение
Предыдущее