Начало
7. Оказавшись, наконец, в постели, Алеся не обратила внимания на грубую ткань белья и скромную толщину матраса. Тело счастливо растеклось, но голова не хотела отключаться, сон не шел. Обдумывать сложившуюся ситуацию совершенно не хотелось, и она стала думать о Герке. Вспоминать его сильные руки, мягкие каштановые кудри, кольцами спадавшие на прищуренные темные глаза, было очень приятно. С появлением Герки в ее жизни все изменилось. Раньше она встречалась с интеллигентными мальчиками из института, но Герка, резкий, затянутый в кожу, приезжающий на сверкающем мотоцикле, сразу затмил всех. Они познакомились на дискотеке, конфетно-букетный период парень уложил в полчаса, точнее, он купил ей мороженое, когда они ехали к его гаражу, где кроме его гордости - мотоцикла, помещался еще старый, продавленный диван. Но Алесю ничего не смущало. Правда, грязный, в пятнах солярки, сломанный диван ей вскоре захотелось заменить на что-нибудь более цивильное. Но на что? Привести Герку домой она не могла, там всегда была бабушка. Хотя, спустя пару месяцев, она познакомила его со своими родными, но по их реакции заключила, что знакомству те не обрадовались. Парень из низов, без образования, работающий курьером и все заработанное вкладывающий в свой мотоцикл, не был тем, кому они мечтали отдать свою девочку. Правда, он и не рвался никого вести под венец. Между молодыми людьми такая возможность даже не обговаривалась. Она была влюблена, как кошка, ему было удобно.
Приводить ее к себе в дом Герка не собирался, там по его словам, ей делать было нечего. По обрывкам фраз девушка поняла, что у него малолетние братья и сестра, а мать пьет. Про отца парень не упоминал ни разу. Поэтому Алеся взяла инициативу в свои руки. Придумав заведомо не выполнимое условие - дорогую машину, она отвоевала свою свободу вместе с деньгами на нее. Сначала все шло просто замечательно. Отдельная комната, полное отсутствие контроля! Так классно, что Алеся запустила учебу. И если какие-то предметы перед сессией ей все же удалось подтянуть, то на физкультуре девушка не была ни разу с начала года, и не представляла, как теперь ей получить обязательный зачет. Однако ездить на занятия в другой корпус, через полгорода, ее совсем не грело.
Но в конце третьего месяца Алеся, придя домой с неожиданно быстро сданного экзамена, обнаружила, что Герку в их квартире привлекала не она одна. Его интерес к соседке Милке и раньше был заметен, они даже внешне напоминали друг друга. Видимо, в нем тоже текла толика молдаванской крови. А уж ее цыганские глаза просто полыхали при виде Алесиного ухажера. Застигнутый врасплох, парень признался, что не видит в этой ситуации ничего ужасного. Он совершенно свободен и волен спать со всеми, с кем ему захочется. Милка, та вообще довольно улыбалась. Ей давно хотелось расставить все точки над i. Алесю колоритная молдаванка конкуренткой не считала.
Самое удивительное, что Алеся с Геркой не поссорились. На следующий день парень ждал ее у входа в институт, и, за стаканчиком кофе в Макдаке, объяснил, что его отец живет на две семьи, не считая случайных связей. Но его мать, у которой, кроме Герки, еще трое оболтусов, не делает из этого трагедии, вот и он думал, что это совершенно нормально. Но раз Алесю такое положение дел задевает, он согласен отказаться от Милки. Не больно-то она ему и нравилась, просто на шею вешалась. Как тут откажешься, вот и уважил девушку. Герка говорил так простодушно и искренне, что Алеся согласилась дать ему шанс. Но не сразу. Пока позволила ей звонить. А на следующий день произошла та ссора из-за унитаза, после которой она съехала. Тот же Герка на своем мотоцикле ее и перевез.
Сейчас, лежа без сна, Алеся поняла, что теперь даже не узнает, встречаются они с Милкой или нет.
Потом пришла мысль, о том, что теперь ей это и не важно, а важен завтрашний ранний подъем и долгий рабочий день. И Алеся заснула.
8. Утро началось так же, как вчера. В дверь влетел Фил и стал мотаться по комнатке, читая стихи. Сегодня Алеся прислушалась, стихи были о природе, фигурировали закат, море, прибрежные скалы, короче все, чего Фил, похоже, никогда видеть не мог. Еще скоро Алеся заметила, что стих парень читает, как заведенный, по третьему разу. Она поймала его за рукав, когда он пробегал близко к дивану и, резко дернув, посадила рядом с собой.
- Что это?
- Не знаю,- глаза у Фила были бешенные, как у собаки, которой дают кость.
-Каждое утро одно и то же. Глаза открываю - в голове слова. Я их помню, пока не оденусь. Потом все. Словно туман в голове. Мы с тобой договорились, что я тебе их говорю, может хоть кто-нибудь из нас запомнит.
Алеся задумчиво рассматривала рубашку друга, он прибежал в старой, застиранной сорочке с просторными, болтающимися рукавами, в которой, по-видимому, спал. Несмотря на лето, в домах было прохладно. При частой стирке приборчики явно теряли способность приклеиваться к руке. Поэтому одежду и выдавали регулярно. Но кто?
- А записывать ты не пробовал?
Фил озадаченно посмотрел ей в глаза, потом вспомнил и участливо улыбнулся:
- Для этого-то надо одеться. И дойти до писчих комнат. Там ручки, карандаши, бумага. Только кроме детей-то туда никто не ходит. Я пока дойду, все точно забуду. Да и закрыты они так рано, - добавил он с тоской.
- Ладно, проехали. Что такое море? И ревущие волны, что бьются о черные скалы?
Фил пожал плечами:
- Не знаю. Я тоже не все слова понимаю-то. Иногда вообще на каком-то другом языке слова. Но красиво-то как звучат, связно. Как камушки катятся друг за другом.
Сравнение Алесю позабавило. Но тут Фил вскочил, схватился за голову, заволновался, что они опоздают на работу и побежал переодеваться, наказав ей быть готовой через 10 минут. К его импульсивности Алеся еще не привыкла. Ей-то как раз была свойственна некоторая медлительность. Вчера ей приходилось почти бежать за парнем во время походов по городу.
Но натянуть на себя комбинезон и умыться за отведенное время Алеся успела. В ванной она опять поискала щетку слева от крана и, вздохнув, взяла ее справа. В этом удивительном мире не надо было краситься, а для волос в вещах Аськи, хозяйки квартиры, нашлись только пара резинок и расческа, которые пришлось позаимствовать. Алеся так давно не выходила из дома без косметики, что чувствовала себя голой. Но в этом мире, будь она при своем обычном макияже, то напоминала бы раскрашенного индейца.
По направлению к заводу тянулась серая вереница людей. Они заходили в столовую, выпивали стакан бурды с бутербродом и шли в свои цеха. Алеся старалась не задумываться, из чего сделана колбаса на ее хлебе. Что-то надо было есть, и она заставила себя проглотить этo. Попутно она вспомнила, как бабушка уговаривала ее попробовать йогурт или яичницу, а она кочевряжилась, намереваясь заскочить по пути на учебу в Макдональдс.
Когда проходили через турникеты на территорию завода, Фил заметно нервничал. Видно было, как он переживает за подругу. Работали они в разных цехах. Но сейчас он пошел вместе с девушкой. Алеся с любопытством озиралась вокруг: ей было непонятно, как она сможет здесь работать, если даже не знает, что это за станки. Первый раз в жизни девушка видела что-то подобное. Завод был огромен. Каждый цех занимал столько места, что на нем могла поместиться городская площадь. В несколько рядов стояли разнообразные станки. Даже на вид они были очень сложные, хитросплетение стержней, трубок, шестеренок пугало. Высоко наверху, под потолком были проложены рельсы, к ним вверх ногами крепилась вагонетка, от которой спускались толстенные железные тросы с огромными крюками.
Алеся так засмотрелась на эту перевернутую вагонетку, что чуть не попала под какой-то минитрактор, едущий по проходу. Фил, ведя девушку по цеху, явно хотел взять ее за руку, но она уже знала, что дотрагиваться друг до друга до 24 лет им запрещено. Он иногда незаметно дергал подопечную за рукав, заставляя идти за ним и нигде не задерживаться. Но тут ему пришлось схватить ее за плечо и выдернуть из-под машинки. Из-за рывка Алеся налетела на подставку станка и сильно ударилась ногой. Но Фил даже не остановился. Девушка не догадывалась, что он спешил до начала смены доложить, что она не сможет сегодня работать на своем месте. А до сирены оставалось всего несколько минут, о чем сигнализировали большие светящиеся цифры часов на дальней стене склада.
Алеся обиделась, но вынуждена была, припадая на ноющую ногу, почти бежать за парнем. Фил целенаправленно пробирался между идущими к станкам людьми к серебристой колонне под часами. На ней виднелся небольшой микрофон и черный экран, величиной с мобильный телефон.
Фил вытянулся напротив колонны и четко сказал: "Номер 74619/57 попала под выхлоп. Поражение средней силы. Приступить к своим обязанностям не может. Просим о переводе на посильную работу". И замер, словно втянув в себя плечи. Алеся не знала, чего он так боится, поэтому больше заинтересовалась тем, как он ее назвал. Она повернула голову к другу и только сейчас увидела на его рукаве нашивку с цифрами 98643/42. Она принялась вертеться, пытаясь рассмотреть свой рукав. Фил незаметно, но больно ущипнул ее за руку, заставляя стоять спокойно. Со стороны экрана послышалось шуршание, но тот не вспыхнул, как ожидала Алеся, просто послышался голос. Нормальный, вполне человеческий:
"Номер 74619/57 переводится на подсобные работы в цеха КЛ-97 и ВС-45 сроком на месяц. Если улучшение не последует, отправляется в санаторий. Номер 98643/42 проводите номер 74619/57 к месту работы".
Фил выдохнул. Когда они отошли от переговорного устройства, он украдкой шепнул Алесе: "Пронесло. Сегодня Слушающий добрый. Целый месяц дал. За это время ты точно все вспомнишь!" Девушка решила вопросы про санаторий оставить на потом, пожалуй, она и сама стала понимать, что это может значить.
Продолжение
Предыдущее