Проснулся он как всегда без будильника, просто открыв глаза в 6 часов. Тихон заметил, что счастливый человек спит намного спокойнее, лучше высыпается и имеет больше энергии. Значит, если человек смог создать семью, найти себе пару, только тогда он будет намного спокойнее и здоровее, чем одинокий.
А вот с этими вопросами приходили в последнее время частенько, не каждый мог встретить человека, не все были способны разглядеть в близком своего, родного, того, с кем могут прожить всю жизнь.
Тихон всё думал над историей девушки, что пришла вчера. Даже не о ней, а больше о её подруге он размышлял с утра. Молодая женщина, 28-ми лет, с пышными формами и округлыми бёдрами сетовала на то, что жениха у неё и нет, хотя все подруги уж замужем и детей имеют.
Девушку звали Клавой, она приехала вместе со своей подругой, которая ждала её на лавке. Случай этой молодой особы довольно прост, она выйдет замуж, просто немного позже, чем все её подруги. По жизни Клавдия будет семейной дамой, очень хорошей хозяйкой, просто её счастье немного запоздало.
Но вот в момент, когда Тихон выходил и увидел подругу Клавы, он замер от удивления, вот той бы следовало к нему зайти, потому что у неё судьба не такая простая, как у подруги. Увидел Тихон воздействие на неё со стороны.
Перед ним стояла девушка, молоденькая совсем, примерно 25-ти лет, но выглядела лет на 10 старше своего возраста, глаза словно ввалились от усталости, волосы потускнели, взгляд потух, словно огонька в них не было.
Алёна вышла замуж рано, в 18 уже родила, с супругом у них был отдельный, добротный дом, всё, казалось бы, хорошо, но понравился её супруг другой женщине, которая почему-то считала, что Алёна не достойна такого счастья. Стала та дамочка со свету сживать девушку.
Всё это Тихон хорошо разглядел, когда пригласил Алёну в дом, да камни свои разложил. Он сразу же заметил печать порчи на девушке, словно ей смерти кто-то желает, да колдует ходит, обращаясь к тёмной магии.
Словно наяву увидел Тихон картинку, как эта дамочка, желающая забрать мужа Алёны, отправлялась на кладбище, чтобы иголку, заранее воткнутую в крест, взять и в доме этой семьи приколоть.
Это, конечно, ужасно, так делать нельзя, потому что не знает дамочка, что с ней будет, если Алёна ей обратно всё вернёт. Но той видно так чужого муженька захотелось, что думать она и перестала.
Тихон, рассматривая камень, удивлялся тому, что видел, потому что впервые такие подлости и гадости вот так вблизи разглядывал. Приходила такая пора его жизни, когда он видел людское предательство, людскую чёрную душу. И Тихон не всегда понимал, что делать с этим человеком, как правильно поступить.
– Скажи, Алёна, иголки в доме замечала? Они могут быть в штору или стену воткнуты, ‒ Тихон продолжал рассматривать камень, ощущая запах земли, он готовил уже следующий вопрос.
– Да, в шторе. Представляете, ещё подумала, откуда она у меня тут взялась, потом забыла про неё, может второпях воткнула? ‒ он видел, что девушка добродушная, не склонная просто так в людях плохое видеть. Такая и не заметит даже плохого к себе обращения, стараясь понять человека.
– А землю где-то в доме находила?
‒ Вроде нет, – она задумалась, а потом вспомнив, тут же поправилась, ‒ хотя, может под половиком у порога её много было, но я подумала, что это муж с поля пришёл, да с его сапог и получилось столько.
– Родственница часто приходит к вам, такая говорливая, суетная, с длинными волосами, может немного старше тебя, ‒ Тихон продолжал подтверждать свои слова.
– Сестра, Янка, да она часто к нам заходит, ‒ Алёна напряглась, будто что-то неладное почуяв, ‒ к чему вы это всё спрашиваете?
– А ещё у вас в селе есть бабка, которая чёрной магией увлекается, да помогает всякие дела делать тёмные, – Тихон посмотрел на ничего не понимающую Алёну, словно через глаза её пытаясь увидеть ту, что наводила на неё порчу, ‒ она на окраине живёт, слывёт плохим характером. Нелюдимая, сварливая, да вредная.
– Бабка Миланья, она, конечно, вредная, но у неё просто характер такой, ‒ начала защищать женщину Алёна. Тихон отложил камень в сторону, потому что всё уже понял и стал рассказывать.
– Послушайте, Алёна, я вижу, вы девушка добрая, хорошая, хочу вам помочь, хоть вы и не просите. Последний год в вашей семье всё изменилась, муж ваш стал нервным и раздражительным, срывается на вас по пустякам, а вы себя плоховато стали чувствовать, часто устаёте. Порча на вас.
Супруг ваш шибко красивый парень, нравится вашей родственнице, вот она и хочет себе его прибрать, а вас извести. Девушка та совсем уж с тёмными мыслями, раз на такое отважилась. Нельзя так делать, не подумала она о последствиях, худо ей будет.
‒ Послушайте, не верю я в такие сказки, в советское время ли о таких вещах говорить. Не бывает никакой порчи, да сглазов, всё это бабки придумывают, да и вы туда же.
Девушка встала из-за стола, быстро собираясь, а Тихон продолжал смотреть спокойно на девушку. Права она, даже, если с добром, но нельзя в чужую судьбу лезть, это же не помощь, когда против воли сделать хорошее хочешь.
Видел он, что придёт к нему Алёна через какое-то время. Может быть через полгода или год, да и та, вторая девушка, родственница, тоже явится, когда плохо ей станет. Одна из двух девушек умрёт рано, вторая выкарабкается, но тяжко ей будет.
Тихон не стал препятствовать уходу Алёны из дома, а та удалялась разобиженная, продолжая ворчать, что её пытались к чему-то плохому приговорить, словно в секту какую-то зазывают.
Клавдия была совсем другой, слова Тихона у неё вызвали доверие, поэтому она пыталась уговорить Алёну послушаться молодого человека и исправить то, что ещё можно сделать, но девушка никого не собиралась слушать, упрямо твердя, что не бывает никакой порчи и наговора.
Явилась девушка, как Тихон и ожидал её, через полгода, но в тяжёлом состоянии. Задор в глазах словно навсегда у неё угас, а зрачки будто ввалились внутрь, создавая чёрные круги вокруг.
Цвет лица стал более тусклым, даже потрескавшиеся ногти на руках выдавали болезненный вид девушки. Она ждала его на скамейке, не создавая кому-либо неудобства, тихо, словно тень.
Он ещё издалека понял, что это та самая Алёна, что была у него зимой, когда пытался по своей глупости помочь против её воли. Выглядела она ужасно, в дом такую дамочку заводить было нельзя, поэтому он пригласил её в беседку, построенную Тихоном совсем недавно внутри двора.
– Вы меня извините, тогда я вам вовсе не поверила, да и сейчас плохо верится во всё это. Клава тогда меня всю дорогу ругала, доказывала, что всё сходится, что вы правы, а я не верила.
С того момента, как я у вас была, я стала всё больше обращать внимание на то, что происходит вокруг. Прихожу как-то домой, а возле калитки земля, сложенная горкой, лежит. Странно, раньше бы никогда и не обратила внимание, мало ли, а тут стала на все эти тонкости смотреть по-другому.
Иголку и стене, то фото разбитое. На видном месте в кухне висел наш совместный снимок с Геннадием, он упал и разбился. А муж сильно изменился, он всегда был добрым, спокойным, любил меня.
Но в последнее время стал раздражительным, ко мне цепляется по каждому пустяку, да выпивать ещё начал, что раньше за ним не было замечено. Часто стал на работе с дружками задерживаться, да выпившим приходить, а потом скандалы мне учинять.
Но это не всё, стал он в открытую к Янке, к моей сестре двоюродной ходить. Вся деревня об этом говорит, словно и нет меня, он совсем не стесняется своих дел. Выпьет и бредёт к Янке, может у неё там и ночевать остаться. И та совсем не против.
Расходиться не хочет со мной, у нас сын, он его любит сильно, только вот ребёночек наш стал прибаливать, ‒ на этих словах грустная Алёнушка, стала плакать. Она полезла в сумку, занялась поиском платка, а найдя его утёрла слёзы, чтобы продолжить свой рассказ далее.
– Всё бы ничего, пусть мужика забирает, коли он ей так нужен, но и я стала плохо себя чувствовать, словно совсем сил у меня нет что-то делать, руки опускаются. Корова у нас сдохла неделю назад, кормилица наша. Куры не несутся совсем, да кошка куда-то убежала, не приходит обратно.
Вы про бабку Миланью тогда говорили, да я же к ней ходила, чтобы спросить делает ли она что-то плохое или нет. Но та стала на меня кричать, ругаться, чтобы я убиралась и больше к ней не являлась, а ещё проклятой меня назвала.
В больницу я ездила, ничего страшного у меня не находят, советуют витамины попить, я так и делала, но это вовсе не помогает мне. Тихон вы меня простите, если я тогда вам лишнего наговорила, но мне очень помощь ваша нужна.
Пусть Гену заберёт, всё равно любовь у него ко мне прошла, я могу и одна жить, только вот умирать я не хочу никак, у меня ведь сынок, как же он без матери один на этой земле будет.
Алёна начала вновь плакать, а Тихон молча смотрел на девушку, видя, что и правда дело вовсе худо у неё. Только теперь вот так просто всё не решишь, не отправишь обратно всё зло за пять минут, нужно ему подумать, да понять, как правильно поступить.