И вот теперь мы уже совсем близко подбираемся к самой интересной и одновременно трагичной вехе в истории дома Бурбонов, до восшествия на престол их первого представителя. Первое старое герцогство Бурбонов было уничтожено, а последний герцог, будучи при этом первым принцем крови Франции (то есть стоял в очереди на трон сразу после короля и его пока ещё маленьких сыновей), внезапно оказался изгоем и ярым врагом королевства.
Ранее, когда и писал о кризисе наследования герцогства Бурбон в первой четверти XVI века, то, не зная одного важного нюанса, допустил ряд ошибок. Я неверно толковал мотивы и суть претензий действующих лиц этой исторической драмы: Пьера II Бурбона, его жены Анны, его же двоюродных племянников - Луи и Карла Бурбонов-Монпансье и обоих королей - Луи XII и Франциска I Валуа.
Итак, Пьер II был последним оставшимся в живых, сыном герцога Карла I. Единственный сын Пьера и Анны Французской (дочери короля Луи XI), скончался в 22 года не женатым и без детей, единственный выживший ребенок этой пары - дочь Сюзанна.
Касательно статуса владений у сеньоров королевской крови отметим следующее. Есть апанаж (удел) - то, что даровано королем. Апанаж рано или поздно должен вернуться короне. Вот только не совсем ясно - а когда он должен вернуться короне? Он передается только по мужской линии, или и по женской можно? Вопрос ребром встал после гибели Карла Смелого в 1477 году - вот тут-то и выяснилось, что у заинтересованных сторон (король Луи XI и Мария Бургундская, дочь Карла Смелого) на этот счет, естественно, разные мнения.
Как раз при Луи XI, огнем и мечом вернув Бургундское герцогство в лоно королевского домена (но, конечно, завоевать все земли дома Бургундских Валуа у Франции не получилось), было окончательно установлено следующее. Апанаж наследуется только по мужской линии. Лучше - по прямой мужской от отца к сыну, а еще лучше - к дьяволу все апанажи. Хотя по ранним прецедентам, имевшим место быть в истории, король Франции скорее вчистую проигрывал, если бы это дело разбиралось в суде, а не в поле.
Конечно, женщины могли и даже вполне себе наследовали эти самые апанажи, так же, как и передавали их своим детям, и не только сыновьям, но и дочерям. Как тут не вспомнить знаменитую распрю по графству Артуа - да это же знаменитое графство апанаж чистой воды. В 1237 году его получил в удел Роберт (1216-1237) один из младших сыновей покойного короля Луи VIII Льва, согласно завещанию отца по воле царствующего старшего брата. И если применять формулу Луи XI, то при чем тогда здесь Маго Артуа, как вообще мог обсуждаться вопрос о её праве наследования графства?
То есть, в XIV веке правила были иными, вот и графство Дрё, «старенький» небольшой апанаж, выданный еще Луи VI Толстым, также одному из младших сыновей, в 1345 году наследовала девочка-младенец Жанна I, а после её преждевременной смерти - тетя этой девочки, Жанна II. А в XV веке, Жак II Бурбон, граф де Ла Марш, совершенно спокойно, вместе со своей частью родовых владений, завещает апанажное графство Ла Марш своей дочери.
Старшая мужская линия угасает, но при этом апанаж корона не забирает, а про младшие мужские линии никто и не вспоминает. Да что касается самой Бургундии – в свое время, после угасания мужской линии Старшего Бургундского дома, король Франции Жан II Добрый и не задумался о возврате домена по этой причине, однако почему-то опирался на то, что он сам по себе - наследник герцогства по женской линии.
Но при чем же здесь герцогство Бурбоннэ и некоторые иные владения Бурбонов? Ведь это уже не апанажи, а нечто иное - родовые владения, которые и получены-то были этим домом королевской крови путем удачных браков. То есть, к наследованию женщинами, той же Сюзанной Бурбон, вообще не должно было быть никаких вопросов (за некоторыми исключениями вроде герцогства Овернь и графства Ла Марш), но, увы, к несчастью Бурбонов здесь всё было очень неоднозначно и, причем, по их же вине.
Основная проблема наследования герцогства Бурбоннэ, когда-то полученного по женской линии, заключалась в том, что права наследования женщин в нем были внезапно и самым странным образом аннулированы еще в .... 1410 году. Так вот, 3-ий герцог Бурбон Луи II, женил своего сына и наследника Жана на Марии Беррийской. Мария приносила в герцогский дом своё собственное наследство - герцогство Овернь и графство Монпансье, но вот герцогство Овернь было как раз апанажем.
Королевский совет согласился с этой передачей - и Овернь, и Монпансье, должны были в дальнейшем унаследовать дети Жана и Марии, при этом они же, естественно, наследуют и владения герцога Бурбона Луи II - само Бурбоннэ, графства Форез и Клермон-ан-Бовези, княжество Домб и другие сеньории. И вот тут сюрприз, так сюрприз: по неизвестной причине герцог Луи II в своем завещании соглашается с «королевским обременением» - его собственные родовые имения теперь тоже классифицируются как «апанажи» со зловещей пометкой: возврат короне в случае отсутствия наследников мужского пола.
Ладно еще графство Клермон - это и так апанаж (к тому же крохотный), но Бурбоннэ и графство Форез - которые принесены по материнской линии, вот как можно было согласиться «записать» в уделы? Предполагается, что это было королевским условием передачи Бурбонам герцогства Овернь.
Получается, ради того, чтобы его потомки в будущем владели одним «лишним» герцогством, Луи II, поставил на карту всё. Карта оказалась битой через сотню с небольшим лет. К слову, уже король Луи XI, выдавая свою дочь Анну Французскую за Пьера Бурбона, заставил последнего в брачном контракте согласиться с тем же самым условием - за неимением наследников мужского пола, все владения Пьера и Анны возвращаются в королевский домен.