Копирование текста и его озвучка без разрешения автора запрещены
Я всё – таки огребла. И ещё как! После целой тирады отборного мата и оплеухи, мне расхотелось что – то спрашивать, и я призналась:
-Я бы с удовольствием тебе помогла, но я не умею. И даже слабого представления не имею, чем я тебе могу помочь. Меня же вообще ничему не учили, и я в короткие сроки, методом научного тыка узнаю то, что люди годами познают. Я иногда такое отчебучу, что самой страшно. Только потом и думаю, что, слава богу, рядом никого не было, и никто не пострадал.
Домовой сразу подобрел, наверное, приняв мою болтовню за робкую попытку оправдаться и ухмыльнулся:
-Так никто не умеет, не человечье это дело, я сам всё сделаю, это моя работа, а от тебя сила твоя волшебная нужна, да подмочь немного.
Конечно же, я согласилась. Во – первых это было интересно, и был шанс, что домовой меня чему – нибудь научит новому. Во – вторых, мне не жалко было водки, мне было неприятно, что кто - то чужой постоянно ходит по нашему дому, роется в моих вещах, наверняка присматривая, что можно стибрить и продать подороже, каждый раз, когда ухожу из дома. Домовой кивнул головой:
-Вот и ладненько, а я думал, что как деда уговаривать долго придётся, - и стал спускаться с кресла.
-А что, это опасно? - вдруг заподозрив, что - то неладное, я встрепенулась.
-Тебе нет, незваным гостям да, ну и силы, конечно, много забирает. Дед твой неделю потом еле ноги волочил, - с ухмылкой ответил домовой. Я вопросительно посмотрела на него.
-И насколько это опасно?
Хозяин дома уселся обратно в кресло.
-Эх, молодость. Сначала согласилась, потом спрашивать стала, бестолочь. Ничего особенного им не будет, ну, может временное помутнение рассудка, вон как у матери твоей, ну или что- то в этом роде. Ни один человек это не воспримет нормально, когда око видит, да зуб неймёт. А так больше ничего.
-Так почему же дед так долго сопротивлялся?
-Там - то случай непростой,- закряхтел домовой, усаживаясь поудобнее, - в первую очередь заговор на мать твою был направлен, на родную кровиночку, уж очень это тяжело далось Кириллу. Уж как он не старался этого избежать, но пришлось. Тогда красавица наша такие фортеля начала выкидывать, так лютовала что ты... Люди, приходящие с просьбами страдать от её злобы начали, кидалась на них как цепная собака.
-А ты знаешь, почему мать такая? Это проклятье, да? Почему у нас все добрые, отзывчивые, а она совсем другая? Как - будто не наша, может, её в роддоме подменили? – задумчиво спросила я.
Действительно, мать не была похожа ни на одного из наших родственников, что с бабушкиной стороны, что с дедушкиной. Это была красивая, но очень злобная и ленивая женщина, которая не выбирала выражений при общении с людьми и часто разговаривала на одних нецензурных выражениях. В доме всегда было не убрано, готовила она очень редко, а если готовила, то есть её стряпню было совершенно невозможно. Людей она не любила, если они не восхваляли её, и могла, увидев в первый раз человека мгновенно его возненавидеть и кинуться выяснять отношения. Зато она очень любила деньги и готова была продать даже свою родную мать, если бы это принесло прибыль.
Домовой усмехнулся в бороду и произнес задумчиво:
-Да, нет. Ваша она, ваша. Никто её не подменял, да таких возможностей тогда и не было. Бабушка твоя на сносях была, лошадь её тогда в живот стукнула, вот и случились у нарождённого младенца отклонения. Больная она, психическая. Её пожалеть нужно.
-Ага, пожалеть и полечить. Только вот она против этого, говорит, что здорова и все вокруг дураки.
-Дурак никогда не признается, что он дурак.
-Но нам – то от этого не легче.
Разговор дальше не ладился, и зависла пауза. Но мне не хотелось отпускать своего собеседника. Он знал и видел очень много, и мог бы открыть много тайн, если бы, конечно, сам захотел.
- Слушай, а может, всё было наоборот. Лошадь существо умное, может она что - то почувствовала у бабушки в животе злое, вот и лягнула зло. Животные всё чувствуют.
-А может и так, - домовой хитро подмигнул мне, хлопнул ладонями по коленкам, явно собираясь вставать и уходить.
-А сколько тебе лет, - выпалила я ещё один вопрос мучивший меня.
-Да почитай восемьсот, без шестнадцати.
-А ты всегда был с нашей семьёй?
-Всегда, с самого рождения.
-Ух ты, - протянула я, - это значит, ты мне столько можешь рассказать.
Домовой презрительно фыркнул:
-Вот ещё.
Я поняла, что рассказывать он мне ничего не намерен, и вдруг мне в голову пришла идея, как задобрить домового, ведь мне обязательно нужно было с ним подружиться. Я вспомнила, как в пионерском лагере по ночам мы рассказывали всякие страшные пугалки, в том числе и про домового. С тех времён я запомнила только то, что домовые очень любят молоко, и если их нужно задобрить, то необходимо куда – то поставить тарелочку с молоком, вот только куда, вспомнить не смогла. Поэтому, не стала мудрить и спросила напрямую:
-Молока хочешь?
Сразу стало заметно, как расплылась в улыбке мордочка незваного гостя.
-А овсяное печенье есть? Уж очень я его уважаю.
Я пододвинула кресло к столу, налила в блюдце молока, поставила рядом с собой на стол, положила печеньку около блюдца, и на всякий случай отвернулась, чтоб не смущать гостя. Но немного схитрила, мне всё было видно в трюмо, зеркало, которое стояло на комоде напротив стола. Первое что я поняла по тому, как он пил молоко так то, что домовой не человек. Всё что угодно, но не человек. Он мило, как котёнок лакал молоко из блюдца, прикусывая овсяной печенькой, которую держал в маленькой четырехпалой лапке, второй лапкой отряхивая бороду от крошек. А мне взгрустнулось и захотелось оказаться где – нибудь очень далеко, за тысячи километров отсюда. Ещё пять минут назад я знала как себя вести, думая, что это просто маленький человечек с большой волшебной силой, а теперь я не знала кто он, что он и как мне с этим поступать и стоит ли вообще доверять ему. А домовой, вылакав молоко и дожевав печеньку, утерся рукой и довольный развалился в кресле.
-Чего приуныла, Надюха – горюха?
Я хмыкнула, ведь именно так меня назвал дедушка.
- А ты земное существо или инопланетянин?
- Это что еще за такое, - фыркнул мой гость.
-Ну, с другой планеты гость.
-Кто еще гость, надо посмотреть, - обиделся домовой, - мы испокон веков тут жили, еще вас, людей, в помине не было. И еще не понятно, откуда вы появились. Сама ты существо!
- Так, понятно, - сказала я себе тихонечко под нос, - древняя раса.
-Сама ты раса, - уже не на шутку разозлился домовой.
-Не сердись, и ты раса, и я раса. Это как вид существ. Вы жили до нас, людей, а значит вы намного старше, древнее нас, значит вы древняя раса, а мы так... Сопляки еще малолетние.
-Эт, да, - расплылся в улыбке хозяин дома, поглаживая живот. Всё – таки молоко сделало своё дело.
- Скажи, а защиту дома всегда домовые делают или ведьмы тоже могут? – мыслей было много, но я не могла сосредоточиться ни на одной из них, не могла выбрать какая из них важнее, поэтому вопросы задавала по принципу «что первое под руку попадётся».
- Конечно домовые, это наша работа. Ведьмы тоже ставят, но это совсем другая защита. Там не дом охраняется, а ведьма и её колдовские штучки. Да и не охрана это вовсе, глаза людям отводит, это значит, чтобы её не заметили и мимо прошли.
-А может ведьма все свои колдовские вещи, книгу спрятать, заколдовать и уйти из дома?
- Да ты что, ведьма за свою книгу умирать будет, но не отдаст. А тебе зачем? Если ведьма хорошая и дружит с домовым, никто в дом её не проберётся.
-А может дом быть без домового?
- Всё может быть. Дом живёт без домового, но недолго и вечно в нём всё не так. Болеет он, рушится потихоньку. А вот домовой без дома не выживет. Не может домовой жить без душа, а душа для него это его дом.
- Слушай, вот со мной история такая произошла, хочется разобраться, да никак кое – что не могу понять. Я про хозяйку сундуков, которые в сарае стоят. Они не просто так ко мне приехали.
Домовой удивлённо уставился на меня. И я коротенько рассказала историю бабы Веры. Когда я работала в деревне, то поселили меня в дом исчезнувшей женщины. Я пыталась её разыскать, но нашла совершенно другое. Колдовство, проклятья, ведьма – оборотень, в общем, сказочное приключение. Я почти раскрыла семейную тайну, но саму ведьму так и не нашла. Она сама появилась, вернее, как только я выехала из дома, дом рухнул, и обнаружилась пропажа, только не живая, а в виде мумии. И я рассказала домовому всё, что смогла узнать, когда жила в её доме.
- Ну, тут точно что – то не так, мы дом охраняем, добро бережем, а людей нет. Люди приходят и уходят, уж больно у вас век короток. Мда, загадка, есть над чем подумать,- сказал задумчиво домовой и исчез. Просто схлопнул, как воздушный шарик, только очень тихо и его не стало там, где он только что сидел.
Через несколько секунд он вернулся.
- Что, уже подумал? – спросила с усмешкой.
-Нет, - сердито пробубнил домовой, - я это… Меня Афанасий зовут. И ещё вот что… Мы домовые, народ серьёзный, и насмешек не терпим. Так что будешь шутки шутить, рассержусь, - и он потряс перед моим носом маленьким кулачком. От него вкусно пахло земляничным вареньем.
-О, а у нас что, земляничное варенье есть? – глупо спросила я.
-Тьфу, - сердито плюнул Афанасий и снова исчез.
- Я подождала минутку, затем встала, убрала блюдце, удивилась, что не осталось ни одной крошки от печенья, и уже было собралась ставить кресло на место, как вдруг из ниоткуда в кресле опять появился домовой.
-Скажи – ка мне, Надежда, а домового ты видела в том доме?
-Нет, ты вообще первый домовой, которого я вижу.
-Тот – то я смотрю, ты такая борзая, - огрызнулся Афанасий и опять схлопнул и исчез.
- Ну и зачем тогда были эти выходы задницей, если можно было вот так, - пробурчала я, выключила телевизор и пошла спать.
***
-Вот же дура!!!
Я резко села в кровати. Ещё не проснувшийся мозг тихонечко начал работать и первая мысль, которая пришла в голову была о том, что я даже не спросила, как зовут моего ночного гостя. Неудобно как - то получилось. А вторая мысль была именно такой:
-Вот же дура! Его же Афанасий зовут, как моего деда по отцу, которого я никогда не видела… Чушь какая - то приснилась, а я ещё сижу и думаю, спросила - не спросила, знаю – не знаю, удобно - неудобно перед тем, кого не существует.
Сладко потянувшись, я спустила ноги на пол и стала нащупывать ногой тапочки. Обычно, они валялись как попало и я, вставая всегда искала их, шаря ногой по полу. Но не в этот раз. Сейчас мои тапки стояли ровненько перед кроватью. Я тупо посмотрела на них и сказала растеряно:
- Спасибо!
Кто - то, в углу за печкой удовлетворённо хмыкнул.