Родион попытался перелезть через забор, но зацепился и повис, едва не разорвав куртку.
— Да ушел он уже! — с одышкой сказал ему тесть. — Слезай.
Всех умнее поступила Елизавета, которая сначала испугалась, а потом расстроилась не меньше остальных. Женщина позвонила в полицию и уже ждала приезда наряда.
— Вот cвoлoчь! — психовал Егор, не веря в то, что произошло. — Вот же гaд какой! И не побоялся ведь! Два здоровых мужика, а он нас как детей малых... Вот шустрый какой, а!
— Егор Сергеевич, это эффект неожиданности, — поделился своим мнением Родион, отряхиваясь от заборной пыли. Тут и Джеки Чан бы не сообразил.
— Какой Джеки Чан? О чем ты говоришь? Джеки Чан. Слушай, Родя, что-то мне не нравится все это — просто слишком. Смотри, у тебя сумка, у Лизы сумка, у меня... Но он хватает именно мою, понимаешь, мою барсетку, как будто знает, что в ней деньги.
— Ну да, — согласился зять.
— Вот. А ты, случаем, никому не говорил, что мы с тобой на сделку идем?
— Нет, никому. А, постой... — Родион задумался.
— Так говорил или нет?
— Говорил.
— Кому?
— Другу, Алексею.
— Что за друг?
— Я просил его нас на сделку подвезти, чтобы мы с деньгами по городу не таскались. А он не смог, на дела сослался. Но Леха хороший человек, мы с детства дружим.
— Хороший человек, говоришь? А этот... ворюга похож на него был? — резонно поинтересовался Егор, показывая пальцем в сторону того места, где скрылся шустрый молодой человек в маске.
Родион вновь задумался.
— Не могу точно сказать. По комплекции похож вроде.
— Похож, говоришь?
— Да. Но он это или не он... Не знаю. Егор Сергеевич, но если бы даже это был Леха, то он бы точно не знал, что деньги будут у вас и именно в барсетке.
— Знал, не знал... Он сообразить бы мог.
— Егор, Родя! — окликнула мужчин Елизавета. — Вон полиция приехала! Идемте!
Егору было досадно от того, что Родион его не предупредил о том, что он рассказал еще кому-то о сегодняшней сделке. Но с другой стороны он понимал, что зять хотел как лучше — чтобы деньги как раз-таки были в сохранности. К тому же, Родион выглядел виноватым и никак не вызывал каких-либо подозрений. Скорее всего он действительно попросил друга об услуге, а тот воспользовался полученной информацией и проследил за ними. По всему выходило именно так. Ну, а раз так, то при оперативной работе полиции деньги можно вернуть достаточно быстро.
***
В полиции Егор дал показания. Оценив ситуацию, следователь сразу предположил, что вора мог навести кто-то из своих. Под диктовку Егора следователь записал имена и телефоны всех, кто знал про сделку и про деньги.
— Очень это неприятно, конечно, на своих думать... — тяжело вздыхая, сказал Егор. — Обычно же своим людям всегда доверяешь, как себе. В голову даже не может прийти.
— Но тут, Егор Сергеевич, как говорится, доверяй, но проверяй. Зря вы номера купюр не переписали. В таких случаях, когда крупная сделка осуществляется наличными, это очень рекомендуется, — размышляя над ситуацией, сказал следователь.
— Ну да, ну да, вы правы абсолютно. Как же я не сообразил? Номера купюр... Конечно. Я ведь слышал об этом. Вот так всегда — хорошая мысль приходит после. Но я надеюсь, что вы все равно быстро разберетесь. Ведь, по-моему, понятно, кто нас обворовал. Скорее всего, это и есть этот Алексей Пономарев, друг моего зятя. Ну, больше просто некому. Ведь так?
— Не знаю. Порой очевидные вещи становятся обманом.
— Ну, вы его допросите как следует, пожалуйста. Я уверен, что он признается.
— Безусловно Пономарева мы проверим. Знаете что, вот вам визиточка. Если появятся еще какие-то соображения или подробности по делу, то звоните, не стесняйтесь.
— Хорошо. Спасибо, Игорь Васильевич.
Егор вышел из кабинета следователя и подумал о том, что впервые оказался в такой ситуации, поэтому в полиции чувствовал себя неловко. Его, взрослого мужчину, провели как мальчишку. Единственное, что утешало — надежда на то, что следователь быстро разберется и раскроет преступление.
***
Вернувшись домой, Егор и Родион во всех подробностях рассказали о случившемся Ольге и Светлане. Ольга не находила себе места, моталась по комнате из угла в угол, словно посаженная в клетку рысь. Светлана тоже расстроилась. Ведь их с мужем планы насчет отдельного жилья были так близки, а тут такое произошло.
— Олечка, ну, всякое бывает, со всяким может случиться подобное. Давай, дождемся результатов следствия, потерпим, — успокаивал супругу Егор.
— Нет, Егорушка, не со всяким, — нравоучительно произнесла Ольга, глядя на зятя. — Только с нашим талантливым Родей!
— Ну зачем ты так на Родю, Оля?
— Ты хоть понимаешь, что ты своим болтливым языком профукал все свое будущее, будущее своей семьи, — кляня зятя, сказала Ольга. — А теперь на эти деньги его приятель заживет припеваючи!
— Ольга Евгеньевна, не надо никого обвинять, — возразил ей зять. Он встал с дивана и строго посмотрел на мать своей супруги. — Еще ничего не доказано.
— Что? Ты еще тут рот открываешь? Да ты кто такой вообще? Ты здесь живешь за мой счет!..
— Мама! — не выдержала беременная Света. Ей было очень неприятны ничем не подкрепленные обвинения матери с адрес супруга.
— Тебе уже все сделали. Денег собрали, квартиру нашли, но ты и тут умудрился все профукать! — продолжала мать.
— Мама, а ну, перестань сейчас же! — закричала Светлана.
— Да он же все портит, дочка! От него нет никакой пользы! Работает дежурным газовщиком на заводе... Что он может вообще?! — Ольга Евгеньевна разошлась не на шутку. — Исчезает все, к чему он прикасается!
— Оля, успокойся! — Между зятем и женой встал Егор.
— Чего успокойся? Это ты успокойся! Посмотри, какого болвана пригрели!..
Пока Ольга говорила, Родион встал и вышел из комнаты. За ним выбежала и Светлана.
— Родя, Родя, постой, не уходи никуда!
— Ты за своим языком-то следи, дypa! Вечно как помело! — сказал Егор и тоже пошел останавливать Родиона.
Но молодой человек никого не стал слушать, он ушел. На этой почве Светлане стало плохо. Сначала она кричала на отца, потом на мать, а затем, держась за живот, упала на диван.
Родители очень испугались и уложили ее аккуратно на спину.
— Принеси воды, а я скорую вызову! — скомандовал Егор жене.
Обычно он успевал остановить Ольгу, но сегодня она разошлась так, что результат ее речи был очевиден. Работая учительницей старших классов, она считала себя всегда правой — за почти тридцать лет преподавания выработалась такая черта характера. И сегодня Егор не успел ничего сделать, все вышло из-под контроля просто моментально.