Как-то тётка Галька в деревню уехала: надо было договориться с новыми поставщиками молока. Ну, а кроме поставщиков молочной продукции, у Гали в Новогутовке жила отрада всей её жизни… Отрада эта – сердечный друг, тамошний участковый, лейтенант полиции Мыкыта Пузырюк. А – что?.. Муж Галькин, Пэтро, оцэ (вот) в обед сто лет будет, как он забыл не только то, что жену Галькой зовут, – своего имени за пьянкой не помнит. А Гальке что ж?.. Так и жить, – без любви и счастья?
Перед отъездом в Новогутовку Галька запричитала:
- Та ты ж риднээсэнькый мий! Ярославчыку! У справах мушу я поихаты! Ты вжэ тут сам порайся. (Да ты ж мой роодненький!.. Ярославчик! По делам должна я уехать. Ты уж тут сам управляйся).
Ярославчык ухмыльнулся, заверил тётку, что справится: холодильник же остаётся на прежнем месте?.. И кастрюля с борщэм – там же, на верхней полке?.. И сало там же?.. Тож нэ хвылюйтэся, тьотю Галю… и назад нэ поспишайтэ! (Поэтому не волнуйтесь, тётя Галя… и назад не спешите!).
Ярослав встретил Марию у детского сада:
- Тёткин дом в нашем распоряжении, – до завтра.
Мария испуганно остановилась, головой покачала:
- Ой, Ярослав!.. Меня же мама ждёт… волноваться будет, если я вернусь поздно.
Ярослав властно обнял Марию за талию:
-А я буду волноваться, если ты сейчас не пойдёшь со мной. Выбирай.
По Марииным представлениям, князь не должен говорить так капризно и требовательно… Наверное, он должен взять Марию на руки… и – нести к их счастью… Мария встряхнула головой: князей не бывает. А уступать надо, иначе – что ж это за семья будет, если жена не уступает мужу…
- Ну… если не долго, Ярослав.
- Как получится, – усмехнулся Славко.
Тётки-Галькин муж, Пэтро, спал прямо на земле, у крыльца, – видно, преодолеть ступеньки сил не хватило… Ярослав брезгливо приподнял дядьку Пэтра за шиворот, втолкнул его в приоткрытую дверь сарая.
- Ярослав!.. – Мария знала, что Пэтро Охрымэнко пьёт беспробудно, но сейчас ей стало жалко дядьку: так беспомощно упал Пэтро на какое-то тряпьё в сарае. И ночи стоят ещё холодные…
- Ты что такая нервная? – Славко отряхнул руки. – Это его законная жилплощадь. Я лишь помог ему дойти до жилища.
-Так холодно же…
- Ему как раз. Тётка Галька закалила его. Чего встала? В дом проходи.
Ярослав поставил на стол начатую бутылку коньяка, два бокала. Из холодильника достал лимон и сыр, кивнул Марии:
- Нарежь.
Мария заторопилась:
- Давай я тебе ужин приготовлю. Я быстро.
Ярослав бэбэхнувся (грохнулся) на диван, рассмеялся:
- Какой ужин!.. Нарежь лимон, я сказал.
Мария бросилась к столу. Красиво – тоненько-тоненько – порезала лимон и сыр. Ярослав потянулся за бутылкой, разлил по бокалам коньяк:
- Давай, чего стоишь.
Мария вспыхнула:
- Я… Я не пью… никогда не пила. Ты сам выпей.
Славко протянул ей полный бокал:
- Чего ломаешься?
-Славик!.. Мама… Она…
-Мама-папа! Тебе сколько лет? Ты в садике нянькой работаешь? Или это тебя там нянчат?
-Ой, Ярослав!.. Ну, тогда я один глоток.
- Один глоток киселя выпьешь в своём садике.
Марии казалось, что она стоит над немыслимо глубоким обрывом… И ей надо туда прыгнуть.
Славко медленно цедил коньяк со своего бокала. Разочарованным взглядом окинул Марию:
- Я думал, – ты современная девушка. А ты… Мама-папа. Поищи себе того, кто с тобой нянчиться будет.
Дрожащей рукой Мария взяла бокал. Закрыла глаза. Давилась… Чуть не задохнулась, пока выпила до дна… Моментально закружилась голова, ноги ослабели, – подкосились в коленках… Она бессильно опустилась на диван, рядом со Славиком. Славик снова налил в бокалы коньяк:
- Теперь вместе выпьем. За любовь.
Мария снова прикрыла глаза: за любовь?.. Значит, Ярослав говорит ей про любовь?..
А из того, что было дальше, Мария – до сих пор… – помнит только боль. То резкую, то давяще-тупую, но – такую долгую, что в мире больше ничего, кроме этой боли, не осталось.
Утром, едва светало, Ярослав толкнул её:
- Ну, ты и дрыхнешь! Иди вон… тётки-Галькино покрывало постирай. Это у неё ценность – на вес золота: Богданка з Польщи пэрэдала ий цэ покрывало (Богданка из Польши передала ей это покрывало). – Славко опустился на подушку, закинул руки за голову. Бесстыдно оглядывал голую Марию, что так и лежала вздрагивающим комком: – Я думал, – ты современная девушка. А ты… Всё покрывало испачкала тётке Гальке. Она мне спасибо не скажет. Иди, стирай. Утюгом потом высушишь.
Мария плохо понимала, о чём говорит Ярослав. С трудом поднялась, – болело всё тело. Путалась в белье и в юбке с блузкой, торопливо оделась, взяла покрывало. Стирала в холодной воде. Губы дрожали от обиды, но она пыталась убедить себя: это так и надо… так и бывает, – когда первый раз… Марта Подолянчук рассказывала… Это и есть – стать его женой…
Гладила – сушила утюгом расшитое золотыми и красными нитками покрывало, а Ярослав подошёл к ней сзади, стащил юбку и трусики… Было уже не так больно, но очень стыдно.
Потом Ярослав сказал:
- Пожрать чего-нибудь собери. В холодильнике там… посмотри.
- Я сейчас, Славик. Я приготовлю… Только маме позвоню. Она всю ночь не спала, наверное.
Славик отобрал у неё телефон:
- Опять – мама-папа!.. Ты собралась всю жизнь с мамой-папой жить?
На работу этим утром Мария опоздала. Воспитательница, Олэна Тарасивна, раскладывала по тарелкам манную кашу. Притихшие малыши сидели на стульчиках. Мария быстро надела белый халат, подвязалась косынкой:
- Давайте, я сама, Олэна Тарасивна.
Олэна Тарасивна не ответила. Сухо поджала губы. Мария стала раскладывать хлеб и кусочки масла…
Дома не сдержалась, – уткнулась в материну грудь, расплакалась. Мать гладила её по спине. Жалела дочку: может, рано… Только-только восемнадцать исполнилось. С другой стороны, – в восемнадцать не выйдешь замуж, так и будешь в девках сидеть… Осторожно спросила:
- Ну?.. Что он говорил? Про свадьбу говорил?
Мария замерла: про свадьбу?..
Про свадьбу Ярослав заговорил нескоро. Стал приходить к Марии домой. Мария с матерью жили в своём доме. Строил его Мариин дед по отцу. Деда с бабушкой давно нет, и отец погиб, – Марии тогда два года было… С двоюродным братом на рыбалку поехали. Брат, Дмытро, был сильно выпивши. С враждебной упрямостью хотел сам править моторной лодкой. Лодка перевернулась, – на самой середине реки, там, где омут был. Испуганного Дмытра отец сумел вытолкнуть,– тот ухватился за лодку. А самого Олэксия закружил водоворот. Виском Олэксий ударился о нос лодки… и захлебнулся.
Ярослав внимательно осмотрел дом со двора, потом прошёлся по всем комнатам. Снисходительно усмехнулся, бросил:
- Так, ничего…
Мария с матерью растерянно переглянулись: их дом – один из лучших в городке…
Матери Ярослав не стыдился, – без стеснения закрывал дверь в Мариину комнату. Потом мать звала их ужинать. Как-то решилась. Неловко улыбнулась:
- А колы ж вэсилля? (А когда же свадьба?)
Ярослав поднял глаза от тарелки с поджаренной гуркой (гурка – колбаса с начинкой из свиной крови или субпродуктов, популярная в отдельных регионах украины). С неудовольствием оглядел материно лицо:
- И чого Вы бижытЭ попэрэд паровозу?.. (И чего Вы бежите впереди паровоза?)
Мария жалко покраснела… А мать виновато заторопилась объяснить:
- Та я ж ничого… Мэни б знаты, – щоб я всэ встыгла… Багато ж чого пидготуваты трэба… Просто, – щоб знаты (Да я ж ничего... Мне бы знать, – чтоб я всё успела… Много же чего подготовить надо… Просто, – чтоб знать).
А потом случилась беда… Мыли с матерью окна в доме, – чтоб к свадьбе порядок был. Голова у Марии закружилась, она неловко оступилась… и упала с подоконника. Ночью Марии снылося янголятко (снился ангелочек). Она счастливо улыбалась: янголятко було крыхитным хлопчиком… и цэй хлопчик був Марииным сыном (ангелочек был крошечным мальчиком... и этот мальчик был Марииным сыном). Потом счастье сменилось какой-то холодной, тягучей и… липкой тревогой. От этой непонятной тревоги Мария проснулась. Испуганно окликнула мать…
В больнице Мария лежала лицом к стенке. Почти всё время спала, – ей снился крошечный мальчик, её янголятко…
Мариина мать зашла за молоком в Галькин ларёк. Галька делала вид, что не замечает Одарку. Потом всё же высокомерно окинула её медленным взглядом:
- Если думаешь, что со своей дочкОю(дочкой) захомутали Ярославчика… Не надейся. Ему нормальная жена нужна. А твоя дочкА ребёнка не может выносить. За Ярославчыка любая пойдёт, – свистни только. Он Снижана, дочкА дырэктора автобазы… аж стелиться пэрэд ным (Вон Снежана, дочка директора автобазы… аж стелется перед ним).
Одарка вышла из Галькиного ларька без молока.
Только тётка Галька ошибалась. Ярославчык всё обдумал… Жениться на Снежане, дочке директора автобазы?.. А зачем ему такой тесть, который будет им командовать и указывать, как жить?.. У Марии нет отца, – это же как раз то, что надо: стать в их доме единственным хозяином. Разумеется, Ярослав не собирается жить в этом городишке. У Славка были планы: уехать в Германию. Жизнь в Европе казалась ему вершиной всех его желаний… Но татусь (папочка) стал очень жадным… и не собирался обеспечивать Ярослава необходимым стартовым капиталом. А этот дом… ну, в котором после свадьбы Славко станет полноправным хозяином, можно продать. А тётка Галька со своей Снежаной – дура.
Продолжение следует…
Навигация по каналу «Полевые цветы»