Работящая Ульянка
- Дочку не отдам, - возмутилась Авдотья Афанасьевна. И, чуть снизив тон, добавила: - Ты уже не серчай, голубчик, балованная она у меня, любименькая. У Петра Карловича от злости захватило дух. В семье профессора Императорской Академии художеств Ивана Петровича Мартоса детей любили и баловали. Особенно прикипел старый скульптор, давно разменявший седьмой десяток, к своему последышу - дочке Катеньке. Единственной малышке, подаренной молодой женой, с которой он сошелся вторым браком. А Авдотья Афанасьевна в своей девочке и вовсе души не чаяла...