Всё по полочкам

— Лен, привет! Слушай, тут такое дело… — голос Андрея в трубке звучал как-то неловко, но я уже привыкла к его звонкам. — Я в больнице, с аппендицитом прихватило. Можешь одолжить пару тысяч до зарплаты? Лекарства, анализы… Сама понимаешь. Я, конечно, не раздумывая, перевела деньги. Андрей — мой давний друг, почти как брат. Мы познакомились еще в университете, вместе готовились к экзаменам, делились последними деньгами на кофе и обсуждали мечты о будущем. Он всегда был душой компании: веселый, открытый, готовый прийти на помощь...

Моя свекровь, Галина Ивановна, обожает своего внука. Это её первый и пока единственный, поэтому она готова фотографировать каждый его шаг. Сначала я радовалась её энтузиазму — приятно, когда бабушка так любит малыша. Она часто просила: «Леночка, скинь мне фоточку Артёмки, я так по нему скучаю!» И я отправляла. Но всегда с одной просьбой: «Пожалуйста, никому не показывайте». — Да-да, Леночка, никому, — кивала она, улыбаясь. — Это только для меня, для души. Я верила. Ну как не верить? Это же бабушка, родной человек...

— Лера, ты опять весь день в комнате? — голос мамы пробивается сквозь закрытую дверь, как надоедливый будильник. — Сколько можно? Тебе 22, пора что-то делать! Я сижу на кровати, обхватив колени. На экране ноутбука — очередной сериал, который я смотрю, чтобы заглушить мысли. Мамины слова — как нож. Они не злые, но режут. Она устала. Я знаю. Я тоже устала. Но что я могу сделать? Куда мне идти, если я даже в зеркало на себя смотреть не хочу? — Мам, я подумаю, ладно? — отвечаю я, стараясь, чтобы голос звучал спокойно...

Я — младшая в многодетной семье. Последний ребенок из шести. С детства я слышала, как соседки шептались за спиной у мамы: «Нарожали нищету». Эти слова резали, как нож, хотя я тогда не совсем понимала их смысл. Они звучали как приговор, как будто наша большая семья — это ошибка. Но дома, за закрытой дверью, я видела другое: мамину улыбку, когда она разливала нам суп, папины шутки, которые заставляли нас хохотать, и старших братьев и сестер, которые то дразнили меня, то защищали от дворовых хулиганов...

Я сижу на широком подоконнике нашей просторной кухни, глядя на панораму города. Высотки, переливающиеся огнями, тянутся к небу, как будто хотят дотянуться до звезд. Внизу, в районе Хамовников, кипит жизнь: машины, люди, суета. А здесь, на двадцатом этаже, тишина. Только лёгкое гудение кофемашины и запах свежесваренного эспрессо. На столе — букет белых пионов, которые Артём привёз вчера из очередной командировки. Он всегда привозит цветы. Всегда улыбается. Всегда говорит, что любит. Но в последнее время в его глазах я вижу что-то ещё...