Затерянная кинопленка

Звонок в дверь раздался в субботу вечером. На пороге стояла женщина с усталым лицом и знакомыми глазами. Это была Марина, моя двоюродная сестра. Мы не виделись двадцать лет — с тех самых пор, как умерла наша бабушка, а наши матери (родные сестры) разругались в пух и прах, запретив нам общаться. — Привет, Ленка, — сказала она просто. — Я проездом в городе, дай, думаю, зайду. Адрес твой тетка Галя (моя мама) дала, когда я звонила ей денег просить. Не дала, кстати, сказала, что сама еле выживает на твою подачку...

31 декабря — это не день, это марафон на выживание. Я тащила тяжелые пакеты из супермаркета, врезаясь в предпраздничную суету. В пакетах позвякивали банки с горошком, маринованные огурцы и бутылка дорогого коньяка, который любил мой муж, Вадим. Мне сорок три года, мы в браке почти двадцать лет. Последние годы этот праздник превратился для меня во «вторую смену». Вадим считал, что стол должен ломиться: холодец (варить 6 часов), селедка под шубой (обязательно тереть, а не резать), утка с яблоками...

Запах свежей краски и штукатурки для меня последние полгода был роднее, чем запах любимых духов. Мы с Олегом заканчивали ремонт в «нашей» новой трешке. Квартира досталась ему в наследство от бабушки, но была в состоянии «убитый бабушатник». Мы решили: стены его, а начинка — моя. Я вложила в этот ремонт душу и все свои накопления. Четыре миллиона рублей. Я выбирала итальянскую плитку, искала идеальный паркет, ругалась с прорабами, сама шкурила винтажный комод. Мне сорок лет, Олегу сорок четыре. Я думала, мы вьем гнездо, где встретим старость...

Вечер обещал быть томным. Мы собирались на юбилей к моему коллеге — мероприятие статусное, в дорогом ресторане на набережной. Я готовилась к этому выходу неделю: записалась на укладку, купила новое платье — глубокого винного оттенка, из плотного шелка, которое струилось по фигуре, подчеркивая талию. Мне сорок восемь, я держу себя в форме: бассейн дважды в неделю, йога и никакого сахара после шести. Я знала, что выгляжу достойно. Мой спутник, Виктор, заехал за мной в семь. Мы встречались всего три месяца...

Октябрьский ветер пробирал до костей, но меня трясло не от холода. В кармане пальто лежало направление от невролога с пометкой «Срочно», а в ушах все еще звучал утренний разговор с мужем. Я стояла у витрины аптеки и смотрела на свое отражение: уставшая женщина тридцати девяти лет с темными кругами под глазами. Спина болела так, что каждый шаг отдавался прострелом в ногу. Утром, едва проглотив обезболивающее, я попросила у Сергея деньги на МРТ. Сумма немаленькая — восемь тысяч рублей, плюс прием врача в частной клинике...

Тот вторник должен был стать днем нашего триумфа. Мы с Игорем полгода откладывали каждую свободную копейку, урезали расходы на развлечения и даже отпуск провели на даче у родителей, чтобы накопить на досрочное погашение части ипотеки. Сумма на общем счете, привязанном к его карте (но пополняемом в основном с моей зарплаты, так как у Игоря «временные трудности» на работе), достигла круглой и приятной цифры — сто сорок тысяч рублей. Завтра мы должны были идти в банк. Я сидела на работе, предвкушая,...

Тот вечер начинался так же обыденно, как и тысячи вечеров за пятнадцать лет нашего брака. Я стояла у плиты, помешивая рагу, которое Андрей обожал, а в духовке доходил лимонный пирог. Я прислушивалась к звукам в прихожей: вот повернулся ключ, вот хлопнула дверь, вот привычное шарканье тапочек. Я улыбнулась, предвкушая спокойный ужин и обсуждение планов на выходные — мы собирались поехать на дачу, чтобы подготовить дом к зиме. Андрей вошел в кухню, но не поцеловал меня в щеку, как обычно. Он даже не посмотрел на накрытый стол...

Ужин в тот вечер я готовила с особым старанием. Запекла курицу с пряными травами, сделала его любимый салат с сухариками, нарезала свежий хлеб. Я знала, что Денис придет с работы уставшим, и хотела создать дома атмосферу уюта, где можно расслабиться и забыть о проблемах. Сама я тоже валилась с ног после смены в банке, но «женскую вахту» у плиты никто не отменял. Когда муж сел за стол, я положила себе порцию — куриную ножку и пару ложек салата. Я была голодна, ведь в офисе удалось перехватить лишь яблоко...

Воскресенье для меня давно перестало быть выходным днем. Это день «второй смены» — кухонной вахты, на которую я заступаю добровольно-принудительно, чтобы выжить в будни. Я работаю главным бухгалтером, и в отчетный период приползаю домой в таком состоянии, что сил хватает только на то, чтобы доползти до душа. Поэтому у нас с мужем, Виталиком, была договоренность: по воскресеньям я готовлю «стратегический запас» на неделю, раскладываю по контейнерам и кастрюлям, а в будни мы просто разогреваем ужин...

Десятилетие совместной жизни мы с Игорем отметили тихо. Без пафосных ресторанов и салютов, просто поужинали дома, открыли бутылку вина, повспоминали, как клеили первые обои в нашей тогда еще ипотечной «однушке». Мне казалось, что это и есть счастье — спокойное, уверенное, настоянное годами, как хороший коньяк. Я смотрела на мужа и видела в нем родного человека, с которым мы прошли огонь, воду и ремонт. Я думала, что мы — монолит. Но я ошиблась. Трещина в нашем «монолите» появилась не внезапно, просто я, занятая бытом, работой и созданием уюта, предпочла ее не заметить...

Командировка в Новосибирск должна была продлиться до пятницы, но переговоры с поставщиками прошли неожиданно гладко. Мы подписали контракт уже в среду в обед, и я, окрыленная успехом, чудом успела поменять билет на вечерний рейс. Мне хотелось сделать сюрприз. Я представляла, как тихо открою дверь, прокрадусь в спальню, разбужу мужа поцелуем, и мы проведем остаток ночи вместе, обсуждая планы на выходные. В чемодане лежала бутылка хорошего вина и коробка его любимых конфет, купленных в дьюти-фри. Я летела домой как на крыльях, не обращая внимания на усталость и ночной перелет...

Утро выдалось суматошным. Четырехмесячный Мишка капризничал с самого рассвета — резались первые зубы, и дом наполнился плачем. Одной рукой приходилось укачивать сына, другой — собирать сумку для поездки в поликлинику. День предстоял насыщенный: плановый осмотр у педиатра, затем марш-бросок в детский магазин за подгузниками и специальным гелем для десен. За окном зарядил мелкий, противный осенний дождь. Свинцовые тучи нависли над городом, ветер срывал с деревьев последние желтые листья, прилепляя их к мокрому асфальту...