Кухонные часы на стене, круглые, с нарисованными ромашками, тикали оглушительно громко. В обычной жизни я их не замечала, но в этой звенящей тишине каждый щелчок секундной стрелки отдавался в висках. Виктор молча ел борщ, который я сварила еще днем. Он всегда ел так — основательно, не отвлекаясь, будто выполнял важную работу. Его натруженные руки строителя, с вечно сбитыми костяшками, уверенно держали ложку. Я смотрела на его склоненную голову, на седину, что серебрила виски, и не знала, как начать разговор...

Тёмные дела любят особую атмосферу. Разве можно творить зло в светлых залах, с широкими окнами и высокими потолками? Сергей, чью репутацию в этом районе Москвы трудно было назвать однозначной, принимал своего гостя в тесной каморке с обшарпанными стенами. И хозяин, и его гость сидели на старых коробках и курили дешёвый табак. По взгляду владельца подпольного офиса было видно, что предложение Ивана его заинтересовало. — Говоришь, продаёт свою дочь? — спросил Сергей и подмигнул. В его глазах появилось нездоровое возбуждение...