Интернет редко возмущается чем-то единодушно. Но когда Агата Муцениеце стала мамой в третий раз, а её муж Пётр Дранга пропал так, будто его стерли ластиком из общей реальности, люди заволновались. Причём заволновались по-взрослому — не на уровне обсуждения цвета шариков или марки коляски, а на уровне простого человеческого понимания: где отец? Почему его нет? И почему это выглядит так странно? Если раньше Пётр сиял в объективе каждый день — в бархатных пиджаках, в облегающих костюмах, в позах, в которых комфортно только очень уверенным в себе людям — то теперь словно испарился...