Ника поймала отца на измене, тот даже не отпирался. — Значит, против отца решила... Решила пойти? — наконец выдавил Борис. — Подглядываешь теперь? — Пап, ты что делаешь? Она же моя подруга! А мама? Ты о маме подумал? Борис встал, прошелся по комнате. Остановился у окна, замер спиной к дочери. — Ника, ты ничего не понимаешь. Мы с мамой давно как чужие, спим в одной кровати, а будто в разных мирах. Она меня не видит, не слышит, для нее я — функция. Деньги принести, гвоздь забить, на дачу отвезти. А Инга...

Борис изменял жене. Их дочь поняла это первой. И для нее это стало настоящим ударом... То утро началось как обычно. Лариса встала в половине седьмого, поплелась на кухню, включила чайник. Старенький, видавший виды, он зашумел, забулькал. Господи, думала она, куча лет этому чайнику, а все работает, не то что люди. Пока вода грелась, Лариса нарезала хлеб, достала из холодильника масло, сыр. Обычный голландский, в нарезке, Борис другой не признавал. А что поделать? Мужчина привык, попробуй переучи. Борис сидел за столом, уткнувшись в телефон, новенький такой, с большим экраном...