Последний лист ноябрьского календаря висел криво, приклеенный на кусочек скотча. Алексей Петрович смотрел на него, не видя. В ушах стояла тишина, только тикали старые часы на стене. Он несколько раз ловил себя на том, что читает один и тот же номер — «30» — будто пытаясь понять, что именно в этом числе спрятано такого, что перевернуло ему жизнь. Ничего, конечно, в нём не было, кроме клейкой полоски и серого картона. Но то, как материно «я всё решила» соприкоснулось с этим цифирным прямоугольником,...

– Что вы сказали? – Катя замерла, сердце у неё заколотилось, как будто кто-то ударил в грудь. Она надеялась, что ослышалась, но взгляд Нины Павловны – острый, почти торжествующий – не оставлял сомнений. – Я сказала, – свекровь скрестила руки на груди, – что мой сын женился на тебе не потому, что потерял голову от страсти. А потому, что ты была… удобной. Стабильной. С хорошей работой, с квартирой. Без лишних амбиций. Катя почувствовала, как кровь отливает от лица. Кухня, ещё минуту назад уютная, с запахом свежесваренного борща и тёплым светом лампы над столом, вдруг стала тесной, душной...