Сырая земля летела из ямы тяжёлыми комьями. Стук лопаты отдавался в промёрзшем глиняном дне, будто уже в крышку гроба. Старуха Никитишна, сухая, вся в морщинах, копала с яростью, которой её иссохшее тело вроде бы не могло обладать. Сваленные в стороны комья почвы образовали высокий вал, из-под них тянуло сыростью и холодом, будто сама могила дышала. Косынка съехала на бок, седые пряди липли к впалым щекам, а глаза её горели безумным огнём. — Не дамся! — выкрикнула она, голос сорвался в хрип. — Лучше...

Василий Петрович Кузнецов работал фельдшером в небольшом поселке Светлогорск уже двадцать лет. Таежный край Приморья был суров — здесь зимы длились по полгода, а ближайшая больница находилась в ста пятидесяти километрах по разбитой дороге. На Василия Петровича полагались все — от лесорубов до старых охотников, от молодых матерей до пенсионеров. В ту мартовскую ночь он крепко спал после тяжелого дня, когда принимал роды у жены тракториста Семена. Где-то около трех часов ночи его разбудил странный шорох под окнами...