Я проснулась не от звука, а от тишины. Той странной, натянутой, как проволока, тишины, когда в квартире что‑то идёт не так. За окном висела густая, зимняя тьма. Я автоматически потянулась к телефону — 3:07. Никаких уведомлений, ничего необычного. Только в кухне, за стенкой, едва слышно шуршало: стул, по‑видимому, скользнул по линолеуму, и кто‑то тихо уселся. В туалет он никогда так не ходил — босиком, шаркая тапками, всегда цеплялся за коробку с обувью. Я знала его звуки наизусть за двадцать пять лет брака...

- Ты хочешь сказать, что это сделал Павел? – ужаснулась Вера Степановна. – Но он же таким хорошим и добрым человеком нам показался. - Вот именно, что показался! – гневно сказала Лена. – А ты разве не знаешь, что первое впечатление о человеке, как правило, обманчиво? Лена задумчиво посмотрела на маму, Вера Степановна – немного растерянным взглядом посмотрела на дочь, и обе тяжело вздохнули. ***** - Мам, у нас, похоже, опять вода не уходит… – расстроенным голосом сказала Лена, когда утром пришла на кухню...