Тягучий вечерний сумрак заползал в окна, цепляясь за пыльные гардины. Миша лежал на помятой простыне, следя, как Лера суетливо натягивает колготки, теряя равновесие и опираясь на комод. Её движения были быстрыми, отточенными долгой практикой обмана. – Может, останешься? – голос его прозвучал глухо, почти сипло. – Ну, хотя бы сегодня. Она обернулась, и в её глазах мелькнула смесь нежности и раздражения, которую он видел миллион раз. Улыбка, кривая, виноватая. – Миш, у тебя совсем крыша съехала? Что я Сереже скажу? Утром уехала на работу, а вернулась на следующий день? Не выдумывай ерунду...

– Что... что ты имеешь в виду, Катя? – Алексей замер, уставившись на жену так, словно она только что произнесла нечто немыслимое, вроде отказа от их совместных планов на отпуск или внезапного решения уволиться с работы. В его глазах мелькнуло недоумение, смешанное с лёгким раздражением, которое он ещё не успел осознать полностью. Руки, всё ещё сжимавшие сумку с продуктами, опустились, и пакет тихо стукнулся о пол у порога. Катя стояла у окна гостиной, скрестив руки на груди, и смотрела на него спокойно,...