Фигура в окне не шевелилась. В любой момент, днем или ночью, она просто сидела на своей кровати, с ровной спиной, с руками, сложенными на коленях. Я видел ее утром в этой неестественной позе, а вечером она все так же сидела, не сдвинувшись с места. Мои окна выходили на оживленную улицу, но ее шум и фигуры людей казались мелкими и не важными с высоты двадцать третьего этажа. Просто огоньки, которые копошатся далеко внизу. Окна дома напротив были куда ближе, чем мир внизу. Окна, полные света, людей, их мелких жизненных драм...