Вероника работала в магазине косметики у метро. Женщина она была неброской красоты — светловолосая, с тихим, внимательным взглядом, каким часто смотрят люди, приученные слушать других. Руки у неё всегда были ухоженные, с аккуратным маникюром, в одежде — строгая скромность, белый верх, чёрный низ, словно униформа. Из дома она выходила рано, возвращалась поздно. Я часто видел её усталую фигуру, медленно поднимающуюся по ступенькам. А Стас… Стаса я помнил другим. Лет пять назад он ещё был тем самым перспективным инженером...

— Андрей, принеси, пожалуйста, воды… — голос Марины был чужим, сухим и ломким, как прошлогодняя листва. Он едва пробивался сквозь ватное одеяло, которым её накрыло с головой. Тело превратилось в один сплошной, ноющий сгусток боли. Ломило всё: от кончиков пальцев до корней волос. Кожа горела, но под ней, казалось, бегал колючий, ледяной озноб. Градусник, который она с трудом стряхнула полчаса назад, показал 39,8. Это была уже не просто болезнь, это было состояние изменённого сознания, полубред, в котором реальность смешивалась с кошмарами...