«Ты что, совсем с ума сошла?!» — Олег швырнул мой кошелёк на стол так, что из него высыпались мелочь и чеки. «Сорок тысяч за месяц! На чужих детей! Мы сами еле концы с концами сводим!» Я молча собирала монетки с пола. В кошельке действительно оставалось всего полторы тысячи до зарплаты. Но Дима Соколов сегодня пришёл в школу голодный. Опять. А у Кати Ивановой лопнула единственная пара кроссовок. «Лер, объясни матери!» — Олег повернулся к дочери, которая делала уроки за кухонным столом. Шестнадцатилетняя Лера подняла глаза от учебника истории: «Мам, это правда стыдно...

Июль 1941-го пах пылью и страхом. Шестнадцатилетний Алексей, сжимая в кармане краюху хлеба, знал — нужно обернуться в последний раз. Но он боялся. Боялся, что ноги откажут идти, увидев в проеме двери два самых родных лица: суровую бабушку Анну и пятилетнюю Соню, которая сжимала в руке тряпичную куклу и старый ремешок — залог обещания, которое могло стоить ему жизни. Июльское солнце 1941-го года было каким-то неестественно ярким и беззаботным, словно оно не знало о беде, что черной тучей накрыла их маленькую деревеньку под Смоленском...