Кумиры из СССР

Ослепительный свет, гром аплодисментов и сладкий вкус всесоюзной славы. Казалось, именно так должна была выглядеть мечта любого артиста на пике карьеры. Но для Ядвиги Поплавской и Александра Тихановича золотая клетка популярного ВИА страны «Верасы» превратилась в адскую ловушку. За фасадом гениальных хитов, среди которых искрометная «Малиновка», скрывались зависть, предательство и борьба не за ноты, а за место под солнцем. Их история в ансамбле началась с чистой, как первый аккорд, любви, а закончилась громким скандалом, который навсегда расколол некогда единый коллектив...

Ему прямо сказали: «В кино вам работать не следует». Эти слова, прозвучавшие в телефонной трубке из кабинета всесильного главы Гостелерадио, грозили поставить крест на всей его карьере. Владимира Аленикова и его «Приключения Петрова и Васечкина» признали идеологически вредными — добрый детский мюзикл чиновники сочли чуть ли не развратным. Казалось бы, всё — приговор окончательный. Система, скрипящая шестеренками чиновничьих параграфов, уже почти перемолола фильм о двух незадачливых школьниках. Но отчаянный режиссер нашел силы для последнего, почти безумного шага...

Он умел быть разным. Ледяным аристократом с пронзительным взглядом, от которого кровь стыла в жилах. Язвительным циником, чьи шутки-эпиграммы больно ранили, но запоминались на десятилетия. Для зрителя Валентин Гафт был воплощением ума, харизмы и той самой «нервной», интеллигентной породы. Но за кулисами его боготворили и ненавидели с одинаковой силой. Коллеги шептались: играть с ним — все равно что подходить к краю пропасти. Страшно, головокружительно, а порой и унизительно. Его жизнь была построена на контрастах...

Она умела смеяться так, что этот смех был слышен даже из-за кадра. Ее глаза, цвета сибирского неба, искрились озорством и жизнью, а каждое движение было отточенным, легким, словно танец. Казалось, сама судьба благоволила этой женщине, даря ей восхищенные взгляды миллионов и головокружительную карьеру. Со стороны жизнь Любови Полищук напоминала идеальный голливудский сценарий, где финал обязательно должен быть счастливым. Но 28 ноября 2006 года этот «фильм» оборвался на самой драматичной ноте. У гроба великой актрисы не верилось, что того сияния, что озаряло экраны, больше нет...

Их улыбки сияли с экранов, а стиль копировала вся страна. Их имена знали наизусть, а фильмы с их участием пересматривали десятки раз. Казалось, эти женщины были созданы из самого света кинопрожекторов и народной любви. Время для них должно было остановиться. Но оно неумолимо. Полвека спустя судьбы советских кинодив сложились так же по-разному, как и их героини. Кто-то нашел счастье в тишине и семье, кто-то продолжает выходить на сцену, а чья-то звезда угасла трагически и рано. Это истории не просто про возраст...

Ее знала в лицо каждая советская семья, сидевшая вечерами у телевизора. Та самая Светлана Афанасьевна из «Большой перемены» — хрупкая, с умными лучистыми глазами и доброй улыбкой. Наталья Богунова. Ее образ учительницы был таким идеальным, таким настоящим, что зрители готовы были поверить: вот она, героиня из соседней школы. Но жизнь — не голливудский мюзикл. И за ослепительным взлётом последовало падение такое же стремительное и беспощадное. Слава, которая грела, оказалась обжигающим пламенем. Камера любви превратилась в объектив прицела...

Его голос знаком без преувеличения миллионам. Его риторика – это град аргументов, ураган страсти и шквал эмоций. В студии Владимир Соловьев – это непримиримый боец, человек-крепость, чьи твердые принципы известны всем. Кажется, он существует в непрерывном вихре новостей, скандалов и политических баталий. Но стоит камере погаснуть, а микрофонам замолчать, и громогласный телеведущий растворяется. На смену ему приходит другой Владимир Соловьев – муж, отец и глава огромной, пестрой и невероятно интернациональной семьи...

Слава, обрушившаяся на Дениса Рожкова после «Глухаря», была подобна внезапному яркому прожектору. Но путь к этому свету не был устлан красной дорожкой. Он был вымощен битым камнем сомнений, тяжелой работой и железной волей человека, который знал: отступать нельзя. Потому что за его спиной была не просто мечта о сцене, а его маленькая семья — тихая гавань и главный источник силы. Его жена Ирина и сын Ваня. Путь к славе редко бывает прямым и освещенным софитами. Чаще он похож на извилистую темную улицу, где каждый фонарь зажигается только собственным упорством...

У них есть всё, о чем можно мечтать: признание, обожание публики, состояние. Но нет лишь одного — жены, которая встретит их утром за чашкой кофе. Они — золотые холостяки российского шоу-бизнеса, и их нежелание идти под венец давно стало предметом бесконечных сплетен и недоумения. Что это — эгоизм, вечная юность, страх или трезвый расчет? За их решениями стоит не просто боязнь брака, а целая философия жизни, которую они предпочитают не афишировать. Для Евгения Миронова сцена давно стала и домом, и семьей, и главной любовью...

Ее улыбка для миллионов зрителей была символом эпохи — лучезарная, полная достоинства и какой-то несоветской элегантности. С экрана на страну смотрелась не просто актриса, а воплощенная мечта о прекрасной и сильной женщине. Но за этим сиянием, в тени кинокамер и театральных софитов, пряталась другая Вия Артмане. Та, что носила в себе молчание целой жизни — выстраданное, горькое, вынужденное. Ее судьба могла бы стать сценарием пронзительной мелодрамы, где есть место и большой любви, и горькой потере, и жертве во имя детей...

Его лицо, обычно собранное в готовую к сарказму маску, вдруг искажается гримасой неподдельного раздражения. Фраза «Обожаю вас в „Аншлаге“!» действует на Ефима Шифрина как красная тряпка на быка. Он отворачивается, и в воздухе повисает нечто крепкое, многоэтажное, высокохудожественное. Это не благосклонная улыбка звезды эстрады — это искренняя аллергическая реакция артиста на собственное прошлое. Того самого Шифрина, что на протяжении десятилетий заставлял хохотать всю страну, он теперь старательно от себя отдаляет...

Лаконичная подпись под фотографией прозвучала громче любого скандального интервью. «Любовь заканчивается…» — всего три слова, которые Анастасия Ширвиндт бросила в цифровое пространство, словно камень в гладкую поверхность озера. Этот пост моментально взорвал сеть, превратившись из личной драмы в публичное достояние. Казалось, еще вчера эта пара была воплощением если не страсти, то уж точно упорства в достижении цели, а сегодня их брак рассыпался в прах. За этой внезапной точкой в истории брака с Михаилом Ширвиндтом угадывается нечто большее, чем обычная усталость друг от друга...