Кухня психоаналитика

Задумала серию постов про неудобные эмоции. Не знаю, почему, но у меня в ленте периодически случается какая-то ваниль - мысли позитивно, радуйся всему чему ни попадя, улыбнись. Раздражает 😈Почему моя новостная лента хочет, чтобы я плясала калинку-малинку? Вообще с эволюционной точки зрения, нам действительно приятно, когда человек рядом демонстрирует блаженство - для нас это сигнал безопасности, можно расслабиться - тигра поблизости нет. Поэтому да, приятно быть рядом с оптимистичными людьми - можно ни о чем не тревожиться. Однако все меняется, когда рядом появляется опасность, это может быть тигр, инфляция или соседи, которые ночью решили поштробить стену. И здесь у нас есть варианты - можно хорошенько прозлиться и накостылять тигру, затребовать у работодателя прибавку или вызвать полицию для нарушающего тишину соседа. А можно подавить в себе эту искру пассионарного гнева и… повторять жизнелюбивую мантру и ждать, «когда само пройдёт». И тогда меня съест тигр, инфляция - накопления, а сосед будет пытать лишением сна. Гнев - это не всегда разрушительная эмоция. Обычно это основа действия в условиях, когда нам причиняется или может быть причинён ущерб. Гнев позволяет восстановить разрушенное и спастись самому, это основа жизненной потенции. Это основа защиты своих интересов, себя и своих потребностей. Как нынче модно говорить, основа для защиты своих границ. Однако, не всегда у нас получается злиться и выражать недовольство, а бывает что мы откровенно вовсе не умеем и даже боимся выражать гнев. И тогда мы сталкиваемся с серьезными трудностями, даже там где вроде как злости и в помине не должно быть - в семье. Или должно?

Сегодня, в День знаний, я вдруг поняла, каким насыщенным на знания было мое лето. Среди прочего, я очень горжусь прохождением курса по экзистенциальной психотерапии от Ирвина Ялома (просто обалдеть честно говоря). Невероятное чувство, когда зачитываешься книгами живой легенды, в том числе художественными, и вдруг открывается возможность непосредственно прикоснуться к его мастерству. Я думаю, что требуется невероятная внутренняя смелость как для терапевта, так и для клиента, чтобы разрешить записать на видео свой рабочий процесс и использовать его для обучения по всему миру. Я бы вряд ли смогла. А вот Ялом и раньше  участвовал в экспериментах, где было позволено наблюдать за терапевтическим процессом со стороны. И однажды он поделился своим наблюдением из времён, когда он вел терапевтические группы для терминально больных раком. Так вот, в отличие от людей, пришедших с проблемами семейными и бытовыми, люди, находившиеся в прямом соприкосновении со своей скорой смертью, охотно желали, чтобы над их группой наблюдали, они хотели делиться своими чувствами и мыслями, своими сожалениями со всем миром, словно пытаясь разбудить ото сна всех тех, кто «не живет». Пожалуй, нет более ярко и осознанно проживающих свою жизнь людей, чем те, кто до конца ощутил, что смертен. Особенно понравился мне комментарий Ялома к одной из его сессий с клиентом, страдающим от ощущения бессмысленности своей жизни: «И конечно однажды мы прекратим своё существование. Но почему бы не сделать это короткое время под солнцем настолько полным и приятным, насколько это возможно. Другими словами, использовать это представление о том, что жизнь конечна, как основную причину сделать нашу жизнь настолько полной и ЗНАЧИМОЙ, насколько это возможно».