Дмитрий Джулиус. Удивительное рядом

В десять вечера старый дачный генератор чихнул, дернулся и затих. Дом погрузился в плотную, ватную тишину, нарушаемую только треском дров в камине да тиканьем напольных часов с маятником. — Ну вот, — вздохнул Сергей Павлович, откладывая вилку в сторону. На тарелке сиротливо лежал недоеденный бутерброд с икрой. — Приехали. Новый год при свечах. Как в девятнадцатом веке. — А по-моему, чудесно, — отозвалась Марина, зажигая толстую восковую свечу. Огонек плясал в её глазах, делая её моложе лет на двадцать...

Ну вот прямо завтра утром астрономы ловят сигнал. Не шум звезды, не пульсар, а что-то осмысленное. «Привет, Земля!». Что произойдет дальше? Паника? Секретные бункеры? Президент, звонящий по красной линии? Есть огромное количество нюансов, которые нужно учесть в современном мире. Доктор физико-математических наук Александр Дмитриевич Панов утверждает: до недавнего времени у человечества действительно был бардак в голове по этому поводу. Но скоро всё изменится. Мы готовимся не просто слушать космос, но и правильно реагировать на то, что услышим...

Тусклый свет свечи в сыром подвале московских палат конца XV века. За дубовым столом сидит человек в дорогом кафтане. Его руки дрожат, когда он переворачивает пожелтевшие страницы. На пергаменте — не лики святых и не молитвы. Там чертятся странные круги, бегут столбцы цифр, а в центре сложной схемы скалит пасть Змей. Человек знает: если в дверь постучат стражники архиепископа Геннадия, его ждет костер. Но он не может оторваться. Перед ним — «Шестокрыл», самая опасная книга русского Средневековья...

Иван Р. оставил после себя множество очерков и исписанных тетрадей. Одним из ярких произведений является его рассказ «Часовые над степью», написанный ещё в 1974. Когда-то мне довелось поговорить с ним лично. Интереснейший человек, который тогда много видел и знал. Иван Петрович тихо скончался во сне зимой 2005 года. Был август 2002 года. Вечера на даче у Ивана Петровича всегда пахли смородиновым листом и крепким табаком «Герцеговина Флор», который он, по старой привычке, набивал в трубку, хотя врачи давно грозили ему пальцем...

Зеленый ад. Именно так Елена окрестила это место про себя еще три часа назад, когда поняла, что тропа, по которой она так уверенно шагала, растворилась в густом подлеске. Теперь это был не просто ад, а душный, вибрирующий от звуков и запахов котел. Елене было пятьдесят два. Возраст, когда колени начинают напоминать о себе при спуске по лестнице, а сердце требует не адреналина, а покоя. Но она, учительница истории с тридцатилетним стажем, решила, что «покой» — это синоним «смерти». И вот она здесь...

Вы сидите на кухне, пьете утренний кофе и зачерпываете ложечку сахара. Сахар легкий, правда? Граммов пять, не больше. А теперь представьте, что ваша рука внезапно наливается тяжестью, от которой трещат кости. Ложка с сахаром проламывает стол, пробивает пол, фундамент дома, земную кору и устремляется к ядру планеты. Почему? Потому что в этой ложке оказалось вещество нейтронной звезды. Вес этого маленького комочка — примерно миллиард тонн. Это как если бы вы взяли все автомобили мира, всех людей, всех слонов, и спрессовали их в кубик сахара...

Взгляните на эти фотографии. Черно-белый готический кошмар: летучая мышь, застывшая в крике; ласточка, сидящая на ветке, словно живая, но твердая, как камень. Это не декорации к фильму ужасов и не результат работы безумного таксидермиста. Это работа самой природы. Добро пожаловать в Танзанию, на берега озера Натрон. Место, которое выглядит как поверхность Марса, пахнет как тухлое яйцо и работает как самая эффективная машина смерти. Сегодня мы разберемся, правда ли, что один взгляд на его воды убивает, и почему, несмотря на смертельную опасность, здесь кипит жизнь...

Представьте сцену: вы парите в абсолютной черноте, вокруг — ни звука, только ваше тяжелое дыхание в скафандре. В руке у вас заряженный «Глок». Вы прицеливаетесь в бесконечность и нажимаете на спуск. Что произойдет? Многие из вас, вспомнив школьные уроки химии, скептически хмыкнут: «Ничего не будет! В космосе нет кислорода, а без него порох не горит». Ох, как же вы заблуждаетесь. Космос гораздо коварнее, чем кажется. Сегодня мы разберем физику космической перестрелки и узнаем, почему нажатие на курок...

Знаете, мы привыкли думать, что наш мир изучен вдоль и поперёк. У нас есть смартфоны, спутники, искусственный интеллект. Кажется, что для тайн просто не осталось места. Но иногда реальность даёт сбой. Иногда ткань нашего привычного мира становится тонкой, как старая занавеска, и сквозь неё проглядывает нечто. Нечто такое, от чего кровь стынет в жилах, а разум отказывается верить глазам. Эта история произошла много лет назад, когда не было ни интернета, ни камер наблюдения на каждом углу. Это случилось с моей тётей Валей...

Марина проснулась от странного звука. Не сразу поняла, что это — просто уведомление на телефоне. Три часа ночи. Кто пишет в такое время? Сообщение было от отца. Всего три слова: «Мы нашли это». И фотография. На снимке — что-то чёрное, блестящее, неправильной формы. Похоже на оплавленный металл. Но Марина, студентка-геолог третьего курса, сразу поняла: это не обычный металл. Слишком гладкая поверхность. Слишком странные отблески. Сон как рукой сняло. Чтобы понять, что произошло дальше, нужно вернуться на восемьдесят лет назад...

Я ехал к Байкалу по старой дороге, где редкие деревья стоят, как свидетели — молчаливые, но всё помнящие. Мне сорок девять. В этом возрасте ловишь себя на странной вещи: будущее перестаёт быть обещанием и становится вопросом. И когда редактор позвонил и сказал: «Съезди в Иволгинский район. Там старец пророчит про двадцать первый век. Старца звали Даши-Доржо. По слухам, он был когда-то учителем физики, потом ушёл из школы, жил то при дацане, то у родственников. Говорили, видел вещие сны. Другие — что просто старый человек, который пугает людей, чтобы они не разучились думать...

Октябрь в этом году выдался в Подмосковье на редкость злым. Ветер срывал последние листья с кленов, а дождь превращал дороги дачного поселка в черное месиво. Но в кабинете Бориса Игнатьевича, отставного полковника ГРУ и доктора исторических наук, было тепло...