Пацаны шли с низов

Раньше человек шёл на завод — и все в его жизни было понятно. Работа, стаж, отпуск, пенсия, коллектив, столовка с котлетами. Сейчас — завод сменил личину (а работа на большую корпорацию типа Озона или Яндекса ничем не отличается от конвейера), а работа та же, только рабочий часто уже больше не рабочий. Теперь рабочий человек — “контрактор”, “исполнитель”, “самозанятый”, “партнёр”. Слов много, суть одна — ты сам себе работодатель, налоговый инспектор и рабовладелец в одном лице. Сегодня тебе не просто дают работу — тебе её сдают в аренду...

Когда у тебя нет своей квартиры, у тебя нет не только дома — у тебя нет будущего. Потому что взрослые дяди знают: будущее строится не на мечтах, а на квадратных метрах. Съёмная квартира — это как чужая жизнь, в которой тебе временно разрешили пожить. Ты не можешь ничего переделать, не можешь забить гвоздь, повесить полку, перекрасить стены. Ты всё время в гостях — даже если живёшь тут уже пятый год. Ты всегда осторожен: лишний шаг, лишний шум — и всё может закончиться. Хозяин решит продать, поднять цену, поселить родственников — и ты опять на чемоданах...

Зашел я вчера в кофейню. Ничего особенного — обычная кофейня, стандартное меню. Бариста улыбается, спрашивает: «Капучино, латте или американо?» Я смотрю на табло — латте 300 рублей. Но я хочу раф с карамелью. Он стоит 420 рублей. Просто кофе. Просто горячая вода и немного молока. И в этот момент я почему-то вспоминаю, как недавно поРАБотал курьером. Никому не жалко курьеров. Тех, кто бегает по улицам с огромными зелёными или жёлтыми рюкзаками. Они тоже работают. Целый день. Под дождём, по снегу, по жаре...

Когда я был ребёнком, я видел, как отец приносил домой зарплату. Неважно, кем он работал — важен был сам факт: один мужчина мог содержать семью на свои доходы. Одна зарплата — и дом полон еды, и дети обуты, и мать дома, с кастрюлей, с заботой, с уверенностью в завтрашнем дне. Никто не говорил громких слов, но в этом был смысл: мужчина как опора. А теперь? Теперь мужчина — не опора. Мужчина — кредитный раб, арендатор чужого жилья, должник, вечный виноватый. И не потому, что стал слабее. А потому что мир перестал ему позволять быть мужчиной...

Когда-то давно семья считалась чем-то естественным. Люди встречались, влюблялись, женились, заводили детей. Всё это шло как будто само собой. Жизнь была устроена так, что шаг за шагом ты двигался вперёд: школа, институт, работа, квартира, семья, дети. Конвейер, который запускался почти автоматически. А что теперь? Теперь всё это похоже на роскошь. Сегодня даже встретить кого-то, кто готов строить с тобой будущее, — проблема. Не потому, что люди стали хуже или черствее, а потому что само будущее исчезло как перспектива...

Есть особая категория людей, которые любят поучать: «А почему у тебя до сих пор нет квартиры? Ты что, всю жизнь транжирил? Надо было копить, надо было вкладываться, надо было работать!» И каждый раз, когда я слышу эти слова, мне хочется спросить: а твоя квартира откуда? И тут начинается самое интересное. У кого-то она досталась от родителей, которые в советское время получили её по распределению. Другим перепала трешка в наследство от бабушки. Кто-то приватизировал жильё в девяностые, когда государство раздавало метры пачками...

Иногда мне кажется, что мы — не люди, а декоративные хомячки. Те самые, которых покупают детям ради забавы. Хомяку дают клетку, колесо, кормушку — и он бегает, жрёт, спит. Вроде бы живёт. Но вся его «свобода» ограничена решётками. Мы устроены точно так же. Хомяку для счастья нужна клетка: колесо, поилка, кормушка. У человека, вроде бы, всё то же самое. Только клетка у нас называется «квартира», и без неё тебя даже не считают полноценным взрослым. Но есть одна проблема: клетка стоит дороже, чем сам хомяк...

Маркс, наверное, смеялся бы в гробу. Он же прямо сказал: зарплата существует не для того, чтобы человек жил лучше, а только для того, чтобы воспроизводить рабочую силу. То есть, проще говоря, чтобы раб мог встать завтра утром и снова выйти в поле. Не умереть от голода — и хватит. Прошло полтора века, а ничего не изменилось. Ты ходишь на работу, получаешь зарплату — и куда она уходит? На еду, на жильё, на транспорт. Всё. Конструктор собран. Смысл? Чтобы ты завтра снова мог встать, поесть, одеться, доехать до офиса — и снова вкалывать...

Звучит как бред, правда? Обычно люди с ужасом говорят: «Я в долгах как в шелках, на мне висит ипотека, автокредит, ещё и карта кредитная, по которой выбран лимит». А я вспоминаю те времена и думаю: лучше бы у меня снова был этот долбаный кредит. Потому что тогда у меня хотя бы был доход. Ты работаешь, получаешь деньги, платишь банку, и да — тяжело, но жить можно. Кредит дисциплинирует, заставляет держаться в тонусе: не расслабляйся, работай, плати. Ты знаешь, что завтра у тебя будет работа, послезавтра...

Когда читаешь западную аналитику, волосы встают дыбом. Там гордо пишут: «В развитых странах люди тратят на продукты не более 15–20% дохода. Остальное — путешествия, образование, развлечения, инвестиции». И вот ты сидишь с этим знанием и думаешь: интересно, а в какой момент у нас пошло всё не так? Потому что у меня эти цифры перевёрнуты с ног на голову. Я трачу на еду почти всё, что зарабатываю. Да что там почти — реально всё. Ну, кроме коммуналки и проезда. Вся зарплата уходит в супермаркет. Я приношу домой пакет с картошкой, хлебом, пачкой гречки, и это — моя «роскошь»...

Помню, как лет десять назад я ехал в метро и наблюдал картину: бабушка с клетчатой авоськой, села у двери и громко обсуждает с подругой, где сегодня дешевле картошка. «На «Пролетарской» — по 17, а на «Царицыно» — уже 20!» (условно, я не помню). Я слушал и ухмылялся: ну надо же, ехать через половину Москвы ради того, чтобы сэкономить 3 рубля на килограмме. Молодой был, глупый. Тогда мне казалось, что это какой-то цирк: человек тратит часы жизни, чтобы выиграть цену батона. Еще такие бабули любили зайти в вагон с авоськой на колесиках непременно в час пик...

Я больше не могу. Я пролистал сотни вакансий, написал 3 разных резюме — и понял: я не ищу работу, я ищу РАБоту. Слово само себя разоблачает. Каждый раз одно и то же. Вакансии с красивыми заголовками, но внутри — 6/1, «молодой коллектив», «гибкий график» (который гибкий только в одну сторону). Зарплата «от 100 тысяч», а по факту 70 за двенадцатичасовую пятидневку. «Перспективы роста» — но не для тебя, а для KPI начальника. Мне 37. Я умею работать. У меня две руки и две ноги. Но рынок труда сегодня — это ловушка...