КиноДом | Алёна Турлыкина

Знаете это чувство, когда телефон вибрирует, высвечивая до боли знакомое имя, и вместо радости внутри все сжимается в тугой ледяной узел? Интуиция, этот древний страж нашей психики, сработала быстрее, чем я успела прочитать сообщение. «Привет, дорогая! Как дела? Слушай, тут такое дело... Мне очень нужны деньги. Триста тысяч, срочно. На пару месяцев, мамой клянусь, отдам». Триста тысяч, сообщение от Ирины, моей, как я привыкла считать, лучшей подруги. Мы знакомы с университетской скамьи, прошли через ранние браки, разводы, рождение детей и кризисы среднего возраста...

Знаете, есть такая категория матерей, которых принято называть «наседками». Они звонят сыновьям по пять раз на дню, контролируют цвет носков и знают расписание их девушек лучше, чем сами девушки. Я всегда боялась стать такой, всю жизнь била себя по рукам, заставляла молчать, когда хотелось дать «ценный совет». Поэтому, когда мой Антон в тридцать лет наконец объявил, что съезжает от меня к своей женщине, я выдохнула. С облегчением и, конечно, с легкой грустью, но радости было больше. Наконец-то! Взрослая жизнь, ответственность, свое гнездо...

Ленка всегда была той женщиной, которой мы в тайне завидовали, но никогда в этом не признавались. К своим сорока пяти годам она сохранила не только фигуру, которой позавидуют двадцатилетние, но и какую-то удивительную внутреннюю свободу. Она могла громко смеяться в ресторане, носить рваные джинсы с кашемировым пальто и сорваться в Питер на выходные просто потому, что «настроение дождливое». Она была живой и настоящей до тех пор, пока не встретила Игоря. Он появился в её жизни как персонаж из качественной мелодрамы...

Три часа ночи, зловеще мигают красные цифры на часах. Мои глаза, кажется, засыпали песком еще вчера в обед, а веки весят по тонне каждое. Сын в кроватке начинает ворочаться, и через секунду комнату разрезает требовательный плач. Это не просто хныканье, а сирена, возвещающая о том, что у кого-то режутся зубы, болит живот или просто потерялась соска. Я лежу и считаю до десяти. Надеяться на чудо глупая привычка, которую я не могу искоренить уже полгода. Я жду, что лежащий рядом муж услышит. Что он встанет, ведь он в конце концов, тоже родитель...

Звук выливаемого борща в металлическую раковину оказался неожиданно громким в тишине нашей кухни. Густой, тот самый, на который я потратила три часа времени, вываривая бульон, пассеруя овощи так, чтобы они сохранили цвет, добавляя секретный ингредиент - щепотку сахара и каплю уксуса, как учили в лучших кулинарных блогах. Ты что делаешь? - голос мужа дрогнул. Он сидел за столом, все еще держа в руке ложку, которой только что брезгливо помешивал содержимое тарелки. Упрощаю тебе жизнь, - спокойно ответила я, глядя, как капуста и мясо исчезают в сливе...