Рассказы Веры Ланж

– А зачем тебе еще пять тысяч? Я же только в понедельник переводил тебе на продукты. Неужели мы столько проедаем? По-моему, ты стала слишком расточительной, Лена. Цены, конечно, растут, но не с такой же скоростью. Геннадий стоял у зеркала в прихожей, поправляя безупречный узел галстука. Его лицо выражало смесь раздражения и снисходительности, с которой обычно отчитывают нерадивую домработницу, а не жену, с которой прожито почти тридцать лет. Елена, державшая в руках список покупок, почувствовала, как к щекам приливает жар...

– А чайник почему холодный? Марина, ну что ты спишь на ходу? Гости уже полчаса как проснулись, в горле пересохло, а у хозяйки ни кипятка, ни заварки свежей. И чашек чистых нет, все в раковине горой навалены. Непорядок, деточка, ох, непорядок. Голос Антонины Павловны, скрипучий и требовательный, ворвался в сон Марины, словно бормашина стоматолога. Женщина с трудом разлепила глаза. На часах было одиннадцать утра первого января. Голова гудела не от шампанского – она вчера выпила всего бокал, – а от чудовищной усталости, накопившейся за последние трое суток...

– Давай в этом году обойдемся без лишней мишуры и дорогих подарков, хорошо? Времена сейчас непростые, сам видишь, цены в магазинах скачут, как бешеные. Ипотеку закрывать надо, да и у машины страховка заканчивается. Я думаю, чисто символически посидим, салатиков поедим и спать. Олег говорил это, старательно не глядя жене в глаза. Он стоял у окна, барабанил пальцами по подоконнику и выглядел человеком, на плечах которого лежит вся тяжесть мировой экономики. Его голос звучал уверенно, с нотками той самой мужской рациональности, которую он так любил включать в спорах о семейном бюджете...

– Ну и что ты стоишь, как истукан? Помоги детям раздеться, видишь же, у них сапоги в снегу! – раздраженно бросил Алексей, проталкивая в прихожую двух насупленных подростков. Наталья замерла с бокалом вина в руке. Она стояла в дверях гостиной, одетая в свое лучшее шелковое платье, с укладкой, которую делала два часа. В комнате мерцали свечи, играла тихая джазовая музыка, а на столе, накрытом белоснежной скатертью, ждал своего часа изысканный ужин на двоих: утиная грудка с брусничным соусом, салат с креветками и дорогое шампанское...

– Сережа, ты чек сохранил? Скажи мне, что ты сохранил чек и мы можем это вернуть, – Марина стояла посреди гостиной, глядя на огромную коробку, занимавшую половину дивана. Ее руки мелко дрожали, а в груди разрастался холодный липкий ком страха. Сергей, довольный и румяный с мороза, только что вошел в квартиру, отряхивая снег с шапки. Он улыбался той широкой, немного виноватой, но гордой улыбкой, с которой мужчины обычно сообщают о совершенных «подвигах». – Мариш, ну какой возврат? Ты чего? Это же...