Тайны Марии: Жизненные истории

– Димочка, сынок, ты почему трубку не берешь? Я уже пятнадцать минут под дверью стою, звоню-звоню, а у вас тишина, как в склепе! – голос Нины Семеновны, прорвавшийся сквозь открывшуюся входную дверь, заполнил собой, казалось, все пространство прихожей. Ольга, стоявшая за спиной мужа в одном коротком халатике, зябко поежилась и плотнее запахнула полы одежды. На часах было девять утра воскресенья. Единственного дня, когда они с Димой планировали просто выспаться, поваляться в постели до обеда и, может быть, устроить романтический завтрак...

– Опять ты лук пережарила, Оль. Ну сколько раз просил: золотистый должен быть, а не коричневый. Горчит же. Маринке удавалось как-то его томить, что он во рту таял, его даже видно не было. Виктор отодвинул тарелку с дымящимся борщом, демонстративно поморщился и потянулся за хлебом, всем своим видом показывая, что ест он это варево только из великого одолжения и чтобы не умереть с голоду. Ольга замерла с половником в руке. Борщ был идеальным – наваристым, густым, рубиново-красным, именно таким, какой всегда хвалили гости и ее взрослый сын от первого брака...

– Оля, ну ты же понимаешь, что триста тысяч – это блажь? – Виталий нервно помешивал ложечкой в чашке, хотя сахар давно растворился. – Можно же поставить обычные коронки. Или вообще мост. Зачем тебе эти импланты? Их же сверлить в кость надо, это больно, опасно. А вдруг не приживутся? Ольга замерла с тарелкой в руках. Она смотрела на мужа так, будто у него внезапно выросла вторая голова. – Виталик, мы это обсуждали полгода назад, – тихо, но твердо сказала она, ставя тарелку с котлетами на стол. – У меня нет двух жевательных зубов снизу...

– Света, ты с ума сошла? Какой «часик»? У меня планы, мы с Андреем в театр собирались, билеты куплены еще месяц назад! – Ольга стояла в дверях своей квартиры, пытаясь преградить путь золовке, которая настойчиво подталкивала вперед двух своих отпрысков, пятилетнего Артема и трехлетнюю Лизу. – Олечка, милая, ну войди в положение! – Светлана молитвенно сложила руки, ее глаза были полны вселенской скорби, хотя яркая помада и свежая укладка как-то слабо вязались с образом страдалицы. – У меня зуб разболелся – сил нет! К врачу записалась по острой боли, единственный талончик вырвала...

– А где деньги, Антон? Где наши накопления на квартиру? Я зашла в приложение банка, а там ноль! Ноль рублей, ноль копеек! Ты что, издеваешься надо мной? – голос Елены дрожал, срываясь на визг, пока она размахивала телефоном перед лицом мужа, сидевшего на диване с невозмутимым видом. Антон лениво переключил канал телевизора, даже не повернув головы в сторону жены. Его спокойствие было пугающим, неестественным, словно он заранее отрепетировал эту сцену перед зеркалом. – Не ори, Лен. Уши закладывает...