"Сейчас не те времена"

Я смотрел на младенца в белоснежных пелёнках и не мог избавиться от ощущения, что смотрю на чужого ребёнка. Тёмные волосы — у меня русые. Карие глаза — у меня серые. Нос с горбинкой — у меня прямой. Даже форма ушей другая. — Правда, красавчик? — Лена лежала на больничной койке, бледная, измождённая, но счастливая. — Вылитый ты. Я кивнул, натянув улыбку: — Да. Красавчик. Но внутри всё сжалось в холодный комок. Мы с Леной вместе десять лет. Женаты семь. Я любил её так, что иногда просыпался ночью просто посмотреть, как она спит...

Максим спустился на кухню в два часа дня — в мятой футболке, с всклокоченными волосами, с телефоном в руке. Как обычно. — Доброе утро, — я не удержалась от сарказма, помешивая борщ. — Привет, — он открыл холодильник, достал йогурт, сел за стол. Глаза в экран. — Макс, ты сегодня собираешься хоть что-то делать? Резюме разослать? На собеседование сходить? — Мам, не начинай с утра, — он не поднял головы. — Уже день! — я хлопнула половником по столу. — Тебе двадцать восемь лет! Три года ты живёшь с нами, не работаешь, ничего не делаешь! — Я ищу работу...

Я смотрела на часы: 23:47. Снова. Уже третью неделю подряд Дима приходил после полуночи — измотанный, молчаливый, пахнущий сигаретами, хотя бросил курить два года назад. — Аврал, Маш, — бросал он, целуя меня в лоб. — Проект горит. Инвесторы дышат в спину. Ещё неделя — и всё закончится. Неделя превратилась в две. Потом в три. Я лежала в темноте и слушала, как он принимает душ. Долго. Раньше Дима мылся за пять минут — вечно торопился. Теперь стоял под водой по полчаса. Телефон его всё время был на беззвучном...

— Квартира ваша — живите! — торжественно объявила Тамара Григорьевна, откидываясь на спинку кресла. Я замерла с чашкой кофе в руках. Антон, мой муж, подавился печеньем и закашлялся. Мы переглянулись — неужели мы правильно расслышали? — Мама, ты серьёзно? — Антон первым пришёл в себя. — Абсолютно, — свекровь достала из сумочки связку ключей и положила на стол. — Трёхкомнатная квартира в центре. Вам. Безвозмездно. Я почувствовала, как сердце забилось чаще. Трёхкомнатная в центре! Мы с Антоном пять...

Торт в форме замка Эльзы стоял в центре стола, голубая глазурь переливалась в свете гирлянд. Шестилетняя Вика в платье снежной королевы кружилась между гостями, её кудряшки развевались, а в глазах плясали искорки счастья. — Мама, смотри! — она подбежала ко мне, размахивая новой куклой. — Тётя Лена подарила мне Анну! Я улыбнулась, поправляя дочери выбившуюся прядь. Оглянулась на мужа — Денис стоял у окна, разговаривал с друзьями, и поймав мой взгляд, подмигнул. Мы женаты всего полгода, но я каждый день благодарю судьбу за то, что встретила этого человека...

Лотерейный билет лежал на кухонном столе между нами, как граната с выдернутой чекой. Обычный бумажный прямоугольник с цифрами, который вдруг стал стоить два миллиона рублей. И разрушал наш брак на глазах. — Я его купил! — Андрей ударил кулаком по столу, от чего подпрыгнула чашка с остывшим кофе. — На свои деньги! Значит, выигрыш мой! Я смотрела на мужа и не узнавала его. Вот он стоит в своей любимой клетчатой рубашке, которую я гладила вчера вечером. Небритый, с взъерошенными тёмными волосами, с этой упрямой складкой между бровей...

"Я не хочу быть твоей дочерью!" Слова Лизы ударили меня, как ледяная волна. Она стояла в дверном проёме своей комнаты — худенькая, с растрёпанными каштановыми волосами, собранными в небрежный хвост, в мятой футболке с каким-то корейским персонажем. Её карие глаза — мои глаза — смотрели с такой яростью, что я невольно отступила. — Что ты сказала? — прошептала я, чувствуя, как холодеет внутри. — Ты отлично слышала! — Лиза сжала кулаки. — Я подам документы на смену фамилии, как только мне исполнится четырнадцать...

Когда Марина увидела свадебное фото Игоря в соцсетях, она поперхнулась кофе. Не от ревности — их развод прошёл три года назад, тихо и буднично. Поперхнулась, увидев невесту. Женщина на снимке была... как бы это помягче... в возрасте. Сильно в возрасте. Марина лихорадочно пролистала профиль. Людмила, 56 лет. Игорю только стукнуло тридцать шесть. — Двадцать лет разницы, — прошептала Марина, увеличивая фотографию. — Господи, да она ему в матери годится! Невеста выглядела прилично, не спорю. Ухоженная, с благородной сединой в волосах, в элегантном бежевом костюме...

Я смотрела на высветившееся имя на экране телефона и чувствовала, как холодеет спина. "Ленка". Первый раз за полгода. Палец завис над зелёной кнопкой. Принять? Сбросить? Сделать вид, что не слышала? Но я приняла. — Алло, — голос прозвучал глуше, чем хотелось. — Вика... — голос сестры дрожал. — Приезжай. Пожалуйста. Мне... мне очень нужно с тобой поговорить. — Лен, я... — Я в Боткинской. Седьмой корпус, — она всхлипнула. — Приезжай. Прошу. Гудки. Я стояла посреди своей трёхкомнатной квартиры с панорамными...

Соня стояла в коридоре детского дома — маленькая, худенькая, с огромными карими глазами. Тёмные волосы заплетены в две косички, платье выстирано до дыр, но аккуратно заштопано. — Это Софья, — воспитательница положила руку девочке на плечо. — Ей семь лет. Очень спокойная, послушная. Хорошо учится, помогает с малышами. Я присела на корточки, чтобы быть на одном уровне с ней: — Привет, Соня. Я Катя. А это мой муж Олег. Девочка молчала, изучая нас взглядом. Не улыбалась, не пряталась — просто смотрела...

Антон смотрел, как Марина складывает его вещи в коробки. Методично, без лишних эмоций - словно упаковывала ненужные вещи для благотворительности. Десять лет брака умещались в четыре картонных куба. — Ты же понимаешь, что так больше нельзя, — она даже не смотрела на него, сворачивая его любимую футболку с выцветшим принтом. — Мы просто существуем рядом. Это не жизнь. Антон кивнул, хотя она не видела. Он понимал. Точнее, пытался понять. Где-то через 4 года брака они потеряли друг друга. Потом родился Лёва...

Я стояла у окна с бокалом вина и смотрела, как внизу подъезжает свадебный кортеж. Белые ленты, шары, смех гостей. Мой младший брат Денис женится. На Кристине. На той самой Кристине. — Лен, ты идёшь? — муж Игорь застегивал рубашку. — Опоздаем на регистрацию. — Не пойду я, — я допила вино залпом. — Скажи, что заболела. — Лена, это твой брат. Единственный брат. — А она — моя бывшая лучшая подруга, которая кинула меня на сто тысяч восемь лет назад! Игорь вздохнул. Мы уже неделю спорили об этом. — Может,...