Пишу о жизни, без приукрас

Дверь хлопнула так сильно, что в серванте жалобно задребезжали стаканы. Я вздрогнула, сжимая мокрую тряпку, и обернулась. На пороге кухни стояла она — Валентина Сергеевна. В неизменном сером пальто, с сумкой, вцепившейся в локоть, и с таким острым взглядом, будто могла разрезать им воздух. — Ну что, Ленка, опять устроила тут свинарник? — её голос был сух и резок, как щелчок кнута. — Сколько раз повторять: плита должна блестеть, как зеркало! А это что? — она ткнула пальцем в крошечное пятно возле конфорки...

Запах свежескошенного сена щекотал ноздри и кружил голову. Я лежала на спине, заложив руки за голову, и смотрела в тонкие щели между досками крыши, где мелькало чистое летнее небо. Кто бы мог подумать, что в сорок три я окажусь здесь, в старом сеновале, словно девчонка, сбежавшая от забот. А всё — он. Игорь. Мы познакомились этим летом, когда я, уставшая от московской гонки и разрыва брака, решила вернуться в родительский дом в деревне. Двадцать лет столица вытягивала из меня силы, пока я окончательно не выгорела...

Я смотрю в зеркало. В него — и будто в пропасть. Белое свадебное платье, то самое, о котором я мечтала ещё вчера, сегодня давит на грудь, словно железный панцирь. Оно должно было быть символом счастья, но стало оковами. Кажется, если я сделаю глубокий вдох — ткань треснет, а вместе с ней рухнет и вся иллюзия моей будущей жизни. Взгляд встречается с собственным отражением: в глазах пустота, холод, страх. Свадьба — через двадцать минут. Гости уже рассаживаются в зале, фотограф разминает камеру, мамы поправляют прически, папы нервно смотрят на часы...

Солнце медленно опускалось за линию горизонта, окрашивая море в густо-оранжевые и розовые оттенки, будто кто-то пролил акварель на стекло. Воздух был тёплым, пахнущим солью и дорогим солнцезащитным кремом, а где-то неподалёку играла живая скрипка — один из музыкантов отеля зазывал туристов в ресторан. Андрей сидел у бассейна, лениво вращая бокал с белым вином. На прозрачных стенках бокала оставались капли, отражая огни фонарей, которые только что зажглись вокруг. Он делал вид, что расслаблен, но взгляд снова и снова возвращался к Виктории...

Анна сидела за столиком маленького уличного кафе и думала о том, как сильно может утомлять работа, даже если это всего лишь вечерняя подработка официанткой. Лето стояло жаркое, город дышал пылью и нагретым асфальтом, в воздухе пахло липами и бензином. До закрытия оставалось всего полчаса, и Анна мечтала лишь о том, чтобы допить остатки холодного латте и пойти домой, завалиться спать без сил. Она поднялась, чтобы отнести поднос с последними чашками, и, задумавшись, свернула не туда. В этот миг всё произошло — как в кино...