Женщина в большом городе | Другая проза

Вчера я купила новое платье. Не просто купила — влюбилась, выхватила с вешалки, как последний кусок торта на дне рождения нелюбимой свекрови. Синее, по фигуре, делает талию осиной, а глаза — как у героини французского кино. Прихожу домой, кружусь перед зеркалом минут десять. Дочка заглядывает: — Мам, красивая! А куда пойдешь? — Никуда. Просто так. — Класс, а когда я неделю назад просила деньги на новые кроссы, у тебя не было…— буркнула дочь и скрылась в своей комнате. Муж смотрит поверх ноутбука: — Много потратила? — Дорогой, я же работаю! Имею право себя побаловать! — Ага...

Дачный сезон заканчивается: банки с огурцами выстроились на полках в кладовке, яблоки сложены в ящики, помидоры доживают последние дни на кустах. Лето сдаёт позиции, но упрямо цепляется за каждый тёплый день, словно знает что-то, чего не знаем мы. Мой муж называет поездки в конце сентября на дачу «прощанием с летом» — вроде и работы уже нет, и холодно по утрам, но мы всё равно едем, чтобы надышаться этим воздухом, насмотреться на еще кое-где зеленую траву и листву, порадоваться пока еще теплым дням...

Звонок в половине одиннадцатого вечера. Незнакомый номер. Обычно не беру, но что-то дернуло. — Алло? — Привет... Это Миша. Пауза. В голове быстро прокручиваются все Миши из жизни. Слесарь? Нет, у того голос грубее. Коллега с прошлой работы? Не тот тембр. — Миша Косолапов. Мы встречались... ну, вспомнила? Лет пятнадцать назад... Косолапов! Тот самый выпускник с философского, который читал мне Бродского на лавочке и клялся в вечной любви. Длинные волосы, джинсы с дырками и взгляд мечтателя. Бросил меня ради однокурсницы с папиными связями...

Понедельник атаковал без предупреждения. Сначала не сработал будильник, потом кофеварка решила устроить забастовку, а в довершение всего машина отказалась заводиться. Интернет не работал и мы вынужденно вернулись в квартиру, чтобы вызвать такси. — Мам, мы опаздываем! — Костя, мой десятилетний сын стоял с рюкзаком наперевес и кому-то что-то писал в телефоне. — Знаю, знаю, — пробормотала я.— Сейчас вызову такси. — Но у меня первым уроком контрольная! — А у меня в девять встреча, на которой решится...

В тридцать пять я была уверена, что лет через пятнадцать меня ждёт элегантное увядание и тихая пенсия с котом на коленях. Мне почти пятьдесят и я поняла, что об увядании не хочу даже слышать, а вот против кота на коленях ничего не имею. Начиналось всё незаметно — сначала я перестала видеть мелкий шрифт на упаковках. Однажды утром битых двадцать минут пыталась разобрать состав нового крема, а потом просто махнула рукой: будь что будет, авось с лицом ничего не случиться, в конце концов не отвалится же оно...