Дневник Сельского Учителя

Когда я уехала из города, многие крутили пальцем у виска. “Ты что, с ума сошла?!” — “Там же скука!” — “Коровы, грязь, интернет еле ловит!” — “Ты там не выдержишь и месяца!”. А я молча собирала коробки, глядела на серое московское небо и ловила себя на мысли, что больше не хочу жить в ритме «пробка-работа-диван». Хотелось воздуха. Настоящего. Не кондиционированного, не с примесью выхлопа, а такого — чтобы пахло сеном, костром и утренней росой. Переезд оказался шоком. После города, где всё под рукой — магазины, кафе, сервисы, — деревня казалась другой планетой...

Я ещё коробки не успела разобрать, как к моим воротам начали подходить. Не полиция, не почтальон — мужчины. Один за другим, будто где-то по деревне разнесли новость: “в дом на окраине заехала городская”. Причём «городская» звучало у них не как характеристика, а как диагноз. Первым пришёл дядя Коля — сосед через два двора. Принёс полторашку молока и, не моргнув, спросил: — Одна живёшь, да? Я кивнула. — Ну… если что, у меня генератор есть. Свет если вырубят — обращайся, — сказал он с видом, будто вручает мне приглашение на свадьбу...

Первую неделю я, честно, чуть не плакала. В Москве я могла выйти из дома в тапках и через пять минут стоять у кассы: бери, что хочешь — от манго до суши. А тут — ближайший магазин через три километра. И не «Пятёрочка», а маленький деревенский киоск с ассортиментом, как в девяностых: хлеб, спички, тушёнка и три вида печенья, у которых срок годности давно вызывает сомнения. Помню, как в первый день я зашла туда с уверенным видом и спросила: — У вас есть лосось слабосолёный? Продавщица, женщина лет шестидесяти, не моргнув, ответила: — Нет...

Знаешь, что самое смешное? Я ведь ехала в деревню с ощущением, будто переезжаю в сказку. Тишина, свежий воздух, яблони за окном, самовар по утрам… ну, ты понимаешь, всё как на картинках из Pinterest. А потом я открыла дверь в свой “новый дом” — и вся романтика испарилась, как чайник, забытый на печи. Первое, что я почувствовала, — запах. Такой крепкий, деревенский: смесь сырости, старого дерева и какой-то вечности. Пол скрипит, окна перекошены, печка смотрит косо, как будто недовольна новой хозяйкой...

Первые три дня я ходила, как пришелица. Все на меня смотрели — не враждебно, но с тем самым деревенским любопытством, когда каждый взгляд будто спрашивает: «И чего тебя сюда занесло, городская?» Я улыбалась, здоровалась, делала вид, что всё в порядке, хотя внутри было странное чувство: будто приехала не жить, а на съёмки документального фильма про выживание в сельской местности. Дом, который я купила, стоял на краю деревни — старый, с проваленным крыльцом, облупленной краской и запахом яблок из подвала...

Иногда тишина в деревне такая густая, что кажется — звенит. Только ветер шевелит листву, где-то кукушка отсчитывает секунды твоей жизни, да за околицей лает чужая собака. И ты сидишь на крыльце с чашкой чая, смотришь на закат — и вдруг ловишь себя на мысли, что тебе… хорошо. Просто хорошо. Хотя если бы кто-то из города оказался рядом, сказал бы: «Ты что, с ума сошла? Вокруг ни души!» Когда я переехала сюда, мне все крутили у виска. «Одна, в деревне? Без соседей, без магазинов, без интернета?» — спрашивали...

Знаешь, я раньше смеялась над теми, кто всё лето проводит на грядках. Думала, ну зачем? Земля, грязь, спина болит, комары жрут — никакого удовольствия. А потом... сама туда втянулась. И теперь вот стою с мотыгой, вся в пыли, волосы под платком, руки в земле — и чувствую себя не хуже, чем после тренировки в фитнес-зале. Только здесь — бесплатно, с воздухом, солнцем и реальной пользой. Всё началось случайно. Весной мама сказала: «Помоги картошку посадить». Я скривилась, но пошла. А там — тёплая земля, запах свежей травы, небо чистое...

Иногда, возвращаясь вечером из школы, я думаю: «А ведь дома меня никто не ждёт». Тишина в доме — самая честная. Она не врёт, не маскируется. Просто стоит, встречает меня у двери, как верный сторож. В такие моменты особенно остро чувствуешь, что живёшь одна. Однажды зимой, когда морозы только начали прихватывать, я перебирала старые вещи на чердаке. Пыльные коробки, пожелтевшие книги, какие-то тряпки. И вдруг под кучей старого хлама нашёлся он — самовар. Большой, пузатый, весь в тёмных разводах от времени...

Если честно, я давно уже не смотрю телевизор. Не потому, что он у меня сломался или каналов мало, а просто… скучно. Всё одно и то же: политика, какие-то громкие события, споры. Включишь — и через пять минут уже устала. А вот стоит выйти на улицу или заглянуть к соседке за солью — и ты сразу попадаешь в самый настоящий сериал, только с живыми актёрами и без сценария. Утро начинается не с кофе, а со встреч на улице. Вот идёт баба Нюра с ведром молока, и я слышу: — «Дарья Андреевна, а вы знаете, что у Клавдии-то козёл сбежал? Всю ночь по деревне гулял, чуть не на остановку вышел»...

Утро в деревне всегда приходит мягко. Сначала слышно, как просыпаются птицы, потом тихо скрипят ворота соседнего двора, и только после этого я открываю глаза. Иногда мне кажется, что я просыпаюсь раньше всех — даже раньше солнца. В такие моменты я беру свою любимую кружку, наливаю горячий чай и иду на веранду. За окном — поле, ещё покрытое росой, будто в серебристом тумане. Сижу, согревая руки о кружку, и думаю о простых вещах. Иногда кажется, что это ничто — кружка чая и вид на поле. А иногда понимаю, что именно в этом и есть счастье...

Я всегда думала, что уже видела всё: кривые буквы, перепутанные слоги, забавные ошибки. Но однажды одна тетрадка заставила меня смеяться так, что я до сих пор вспоминаю этот момент. Была обычная среда, дети лениво перебирали тетради по русскому языку. Лиза подошла ко мне с тревожным лицом: — «Дарья Андреевна, а вы можете проверить мою тетрадку быстрее? Папа придёт, а я ещё не всё написала». Я кивнула и взяла её тетрадь. Первые страницы — привычные ошибки, небольшие пропуски букв, забавные «мамы», «папы», «котики» вместо «кот»...

Иногда я думаю, что жизнь одной в деревне — это особый вид свободы. С утра просыпаешься, и никто не зовёт вставать, никто не проверяет, чиста ли твоя кухня или не оставила ли ты носки на полу. Тишина вокруг, только птицы за окном и редкий лай собаки из соседнего двора. Можно варить себе чай, разливать его по кружкам, даже если одна, и сидеть у окна, наблюдая, как солнце скользит по полю. А потом, взяв тетради, идти на работу, думая о детях, которые ждут урока русского. — «Дарья Андреевна, а почему вы одна живёте?» — спросил недавно Ваня после урока...