Мужчины и женщины в спорах | Анна Ковалёва

Я стоял у окна своей квартиры, глядя на двор, где соседи выгуливали собак, а машины парковались на привычных местах. Руки в карманах джинсов, на столе – пустая кружка из-под чая, рядом телефон с выпиской из банка: минус на счете, ипотека висит, как дамоклов меч. Она ушла две недели назад, взяла чемодан и перевела наши общие сбережения – 350 тысяч, которые мы копили три года на ремонт и отпуск. Сообщение пришло ночью: "Миша, это лучше для нас обоих. Я верну, когда смогу". Но номер уже не отвечает...

Я смотрел на экран телефона. На фотографию её нового заведения в центре города. Вывеска яркая, стильная. Очередь у входа. Успех. А я... Я сидел в своей съёмной квартире с кружкой остывшего чая и думал: как же так вышло? Пять лет назад мы с Викой планировали открыть это место вместе. Вместе! Я — шеф-повар, она — управляющая. Мы копили, мечтали, рисовали меню на салфетках в кафе. Каждый вечер — новые идеи, новые рецепты. — Представляешь, Серёж, — говорила она тогда, глаза горели, — мы сделаем место, куда люди будут приходить не просто поесть...

Она искала подтверждений на людях. Он же выбрал путь служения: работа в проекте, который реально меняет жизнь людей. И в этом он нашёл спокойствие, уважение и силу — всё, что не купишь лайками. Вторник, восемь вечера. Разогреваю в микроволновке гречку с котлетой. Маша звонила — предлагала в кино сходить, но я устал. Работы много, отчёты горят, завтра совещание. Включил телевизор для фона. Сижу, ем. За окном дождь. Обычный вечер. Спокойный. А четыре года назад в такой же вечер я сидел на полу в коридоре съёмной квартиры и держал в руках телефон Кати...

Я сидел в своей квартире, уставившись в экран ноутбука, где мигал курсор в пустом документе. За окном шел обычный дождь, тот, что стучит по подоконнику и заставляет чувствовать себя еще более одиноким. На столе – чашка остывшего чая, рядом пачка сигарет, хотя я курил редко. Фото в телефоне: мы на той прогулке в парке, ее рука на моем плече, оба улыбаемся, но теперь эта улыбка кажется чужой. Она ушла в тот день, когда меня уволили. Звонок пришел неожиданно: "Саша, прости. Я не выдержу этого. Тебе нужно разобраться в себе"...

Пять утра. Сижу за компьютером, доделываю визуализацию детского центра. Заказчик хочет видеть финальный вариант в понедельник, а я как всегда тяну до последнего. Встал размяться, подошёл к окну. Внизу Ольга идёт. Быстро так, по-деловому. Мелькнула и скрылась за углом. Даже не поднимает голову на дома вокруг. А ведь половину из них мы делали — фасады, входные группы. Странно. Три года назад я бы зациклился на этой встрече. Стал бы думать: увидела ли, узнала ли, что подумала. А сейчас просто отметил — ага, Ольга, бывает — и вернулся к чертежам...

Сижу на кухне, смотрю в телефон. Лена написала: «Забрала вещи. Ключи на столе». Всё. Пять лет — одно сообщение. Прихожая пустая. В шкафу её половина зияет дырой. На столе связка ключей и записка: «Прости, но мне нужно что-то другое». Что-то другое — это Максим. Владелец трёх кофеен, джип, квартира в новостройке. Всё при нём. А я что? Программист на окладе сорок пять. Снимаем — снимали, блин — однушку за двадцать. Машина четырнадцатого года. Раз в год на море. Недели через две её подруга Настя позвонила...

Стою перед зеркалом, завязываю галстук. Третий раз уже переделываю — руки трясутся. Из спальни доносится смех. Лены. И мужской голос. Знакомый до тошноты. Смотрю на часы. Через сорок минут собеседование в издательстве. Шанс, о котором мечтал два года. А тут вот это. Антон выходит из спальни, застёгивает ремень. Мой коллега. С которым в пятницу футбол смотрели у меня же дома. Пиво пили, обсуждали, кто выиграет чемпионат. — Серый, привет, — говорит он, как будто зашёл за солью. — Ну что, на собеседование? У меня в горле ком...

Двадцать третий этаж. Окно от пола до потолка. Внизу — знакомая девятиэтажка на Лесной. Серые панели, облупившаяся краска на козырьках подъездов. В квартире 47 живёт Алина. Моя бывшая. Семь лет назад бросила меня, потому что я не мог купить жильё. Теперь она каждый месяц платит аренду. Мне. Вот такая жизнь получается. Тот вечер застрял в памяти намертво. Май 2018-го. Душно, окно на кухне нараспашку. Сидим за столом в её съёмной однушке на втором этаже. Я пытаюсь что-то объяснить, она молчит, крутит в пальцах зажигалку...

Я помню, как стоял у окна своей квартиры и смотрел на дождь. Обычный октябрьский дождь. Ничего особенного. Просто вода лилась с неба, а я думал о том, что Лена больше не вернётся. Три месяца прошло. А я всё ещё не мог привыкнуть к тишине в квартире. Она ушла к блогеру. К Максу Соколову. Тому самому, который пишет посты про честность в отношениях и собирает под ними тысячи комментариев от восторженных подписчиц. Знаете, есть особая боль в том, когда тебя бросают ради человека, который учит других быть честными...

Я листал документы и наткнулся на знакомую фамилию. Северина. Рука сама потянулась к телефону — посмотреть время. Зачем? Без понятия. Просто нужно было отвлечься. Сделать вид, что это имя ничего не значит. Анна Северина. Заявка на грант. Образовательный проект. Пять лет прошло, а внутри всё равно что-то ёкнуло. Познакомились банально — на бирже фриланса. Я делал сайты за три копейки, она строчила тексты. Оба вечно без денег, но с кучей планов. — Давай объединимся? — написала она как-то вечером. — Вместе больше заказов возьмём...

Вместо истерики он записал честные интервью с теми, кто прошёл через предательство. Сериал прозвучал как зеркало для многих. Она увидела свой образ в одном из эпизодов — и поняла, что её поступок стал частью чужих историй, искренних и болезненных. Сижу на полу. Спиной к дивану. Катя любила закидывать сюда ноги, когда мы смотрели сериалы. Иногда щекотала меня пяткой по шее — дурачилась. Я ворчал, она смеялась. Три месяца назад она собрала две сумки. Сказала: встретила другого. Я стоял в коридоре с чашкой чая в руках...

Знаете, что самое паршивое в предательстве? Не сам момент, когда тебе говорят «всё, я ухожу». А то, что происходит потом. Когда ты сидишь один в квартире, смотришь на её пустую половину шкафа и думаешь: блин, а я правда настолько никчёмный? Меня звали Паша. Мне было двадцать шесть. Я работал копирайтером за тридцать тысяч в месяц и снимал однушку на Текстильщиков. Моя девушка Лена работала в салоне красоты. Мы были вместе три года. Планировали свадьбу. Ну, я планировал. Она, как выяснилось, планировала другое...