Семейные истории с неожиданными поворотами | Анна Люмьер

Марина часто ловила себя на мысли, что их семья — как аккуратный домик из конструктора: собранный по инструкции, красивый, крепкий, правильный. Поженились они с Ильёй в тридцать — когда влюблённая дурость уходит, а остаётся спокойная уверенность, взрослая, тихая. Поздние дети только укрепили это ощущение: в тридцать два Марина родила их первенца, Даню, в тридцать четыре — Соню. Первые годы после рождения детей они почти не ссорились. Илья бегал по магазинам за подгузниками, качал коляску на балконе, засыпал с Даней на груди под мультики...

Дарья до сих пор помнила тот вечер на конференции по digital-маркетингу: гул голосов, кофе в картонных стаканчиках, запах флипчартов и дешёвых круассанов. Она стояла у окна, листала программу и пыталась решить, на какой мастер-класс пойти, когда рядом прозвучал мужской голос: — Вы тоже притворяетесь, что внимательно изучаете программу, а на самом деле просто устали от людей? Дарья подняла глаза. Перед ней стоял высокий парень в бейджике «Константин Орлов, аналитик». Улыбка — уверенная, но не наглая, взгляд прямой...

Аня поставила тарелку с пастой на стол, включила настольную лампу и выдохнула. Рабочий день был тяжелым: отчёт, дедлайн, созвоны… Она мечтала только поужинать и полистать каталог тканей — у Ани было небольшое хобби: она шила платья на заказ. Но муж явился раньше времени и уже ходил по кухне кругами, будто собирался сообщить что-то неприятное. — Ты так ходишь, что у меня в глазах рябит, — сказала Аня, осторожно. — Что случилось? Артём остановился, почесал затылок и наконец выдохнул: — Мамка просит нас приехать...

Марфа открыла дверь аккуратно — будто боялась, что её счастливый покой вспугнёт громкий звук. За дверью стоял Семён. В руках — огромный букет астр, такой нелепый и яркий, что казался пришельцем из другой цивилизации. — Ты чего приперся? — спросила Марфа, не делая попытки впустить его. — Марфунь… поговорить надо, — голос Семёна дрожал. — Пусти, а? — Вспомнил, что жена есть? — Марфа хмыкнула. — А то весной в ЗАГС сам меня повёл, как баран на заклание, заявление подавать! «Свободы», говоришь, захотел? Вот и летай теперь свободно, сокол ясный...

Лена никогда не думала, что брак может начаться не с медового месяца, а с поля сражений. Но жизнь, как выяснилось, любит неожиданные повороты. Всего два месяца назад она выходила замуж за Егора — спокойного, внимательного, мягкого до невозможности мужчину. Тогда ей эта мягкость казалась достоинством. Сейчас — слабостью, за которую приходилось платить ей. Первым сигналом стало то, что Егор, сияя, сообщил ей по телефону: — Лёночка, мама решила сделать нам подарок! Она хочет пожить с нами недельку. Просто познакомиться поближе...

Полина толкнула дверь квартиры плечом – руки были заняты пакетами. Она всегда возвращалась поздно: работа менеджера по закупкам научила её носить на себе половину магазина, лишь бы завтра не бежать снова. Коридор встретил её полумраком и непривычной тишиной. Она поставила пакеты на пол, наклонилась, чтобы разуться… и застыла. На коврике у стены стояли ярко-золотые босоножки на тонкой шпильке. Такие, какие носит только одна женщина — Лера. Не подруга. Почти подруга. Почти, потому что слишком весёлая, слишком свободная, слишком уверенная...

Марина вскинула голову, когда услышала фразу, от которой у неё буквально похолодело внутри. — Ты правда думаешь, что я идиот? — произнёс Данил чужим, плоским голосом, будто он был не её мужчина, а бухгалтер, считающий чужие ошибки. Она растерянно моргнула. — В каком смысле? Он взял с кухни маленькую коробочку — ту самую, что она оставила ему как сюрприз, — перевернул в руках и бросил на стол. — В смысле, я не обязан принимать на веру то, что ты мне подсовываешь. Марина впервые за три года ощутила, что стоит не на полу, а на льду...

— Ну ты и устроила цирк! Сама виновата — сама и выбирайся! Тон Игоря был едким, хлёстким, как всегда, когда речь заходила о деньгах. Ника стояла посреди кухни, сжимая в руках пакет с разорванными документами — она случайно швырнула их на плиту, когда он довёл её окончательно. Вечер начинался, казалось бы, обычный. Но заканчивался — катастрофой. У Ники было две беды. Нет, не дороги и дураки. А муж-«мечтатель» и начальница, которая давила на всех, будто у неё в подчинении не люди, а мебель, которую можно переставлять...

Марина проснулась от вибрации телефона. Четвёртый раз за ночь. Экран мигал: «Сережа». Она прикрыла глаза ладонью, вдохнула — и ответила. — Марь, ну возьми, пожалуйста… Я внизу. Открой… Голос мужа был хриплым, сбивчивым. Она уже знала этот голос. Либо проигрался снова, либо мама накрутила окончательно. А может — оба варианта одновременно. Марина встала, накинула халат и спустилась. Во дворе — его силуэт: худой, растерянный, с дрожащими руками. — Ты чего опять? — Марина даже не пыталась смягчить голос...

Антонина поправила воротник пальто и посмотрелась в зеркало. Пятьдесят девять — возраст, когда женщина либо сдаётся, либо расцветает. Она выбрала второе. Новая стрижка, лёгкая помада, шарф цвета сливы — и походка стала увереннее. — Мама, ну куда ты опять собралась? — буркнула дочь по телефону. — На встречу. — Ты же не веришь в эти сайты знакомств. — А кто сказал, что я туда иду? Я иду на свидание. Настоящее. Она говорила уверенно, но внутри всё сжималось. Последний раз на свидании она была… двадцать лет назад...

Юля складывала в чемодан аккуратно выглаженные вещи: платье для поездки, пару кофт для холодных вечеров, подарки для родителей. Поездка планировалась давно — наконец-то несколько дней на даче у мамы, где можно выдохнуть, отдохнуть, пожить без городской суеты. Артём, её муж, с интересом смотрел матч в телефоне, не обращая внимания на хлопоты жены. – Тём, ты куртку возьми, там вечерами холодно бывает. И обувь не забудь — ботинки вон у двери стоят, – напомнила Юля. – Юль… у меня, похоже, не получится ехать, – спокойно сказал он, не отрываясь от экрана...

— Ань, ты дома? Мне нужно срочно с тобой увидеться — голос Жени, её старой подруги, звучал тревожно. Слишком тревожно. — Жень, у меня уже почти одиннадцать, я в пижаме, волосы мокрые… что случилось? — Анна сняла с волос полотенце, глядя на телефон. — Одевайся. Я подъеду через двадцать минут. И это не обсуждается. — Ты меня пугаешь. — И правильно. Будешь внизу — всё расскажу. Женя отключилась. Анна стояла среди тёплого света кухни, пока в чайнике шумела вода, и думала: что может потребовать такого ночного разговора? У Жени характер спокойный, она не из тех, кто драматизирует просто так...