N. K. Richt

Дверь за Кларой мягко захлопнулась, оставив в комнате тишину, нарушаемую только едва слышным треском свечи. Марсель остался один. Он опустился на старую софу, вытянул ноги и запрокинул голову на спинку. Сон не приходил, глаза закрывались, но разум продолжал работать, гудеть, как механизм, заведённый слишком сильно. Перед ним снова и снова вставал её образ: глаза, в которых отражался огонь свечи, голос, в котором слышалась неуверенность, но и решимость. Её поцелуй ещё горел на губах, будто след, который невозможно стереть...

Клара прижалась к Марселю, и мир вокруг как будто исчез. Он почувствовал её дыхание на своей щеке, тепло губ, мягкость рук, скользящих по его плечам. Сердце билось как сумасшедшее, и время словно растянулось. На мгновение Марсель забыл обо всём, о книгах, о странных тенях, которые преследовали его в последние дни, о холодном воздухе за окном. Он осторожно обвил Клару руками, будто боясь её отпустить, и в этот момент услышал тихий скрип за дверью, но никто не вошёл. Только лунный свет падал на их лица, играя бликами в её глазах...

Клара, не произнеся ни слова, ступила в центр каменной пентограммы. Светлячки вдруг разлетелись по кругу, будто их оттолкнула невидимая волна, и в лесу воцарилась странная, вязкая тишина. Лишь ветер, шуршащий в кронах, казался живым, но он не приносил прохлады, а, напротив, давил, как тяжёлое одеяло. Камни под ногами Марселя были холодны, влажны, с мхом, но стоило сделать шаг внутрь круга и он ощутил, как кожа покрылась мурашками, а в груди забилось сердце с тем же азартом, с каким он ставил все свои деньги на карту...

Марсель шагнул за Кларой через арочный каменный мост и сразу ощутил перемену. Город остался позади, шум улиц растворился, будто его никогда и не было. Здесь царила иная тишина: густая, вязкая, сдавливающая грудь. Клара шла впереди в своём кремовом пальто, и ткань едва мерцала в лунном свете, указывая ему дорогу, словно призрачный маяк. Под ногами хрустели ветки, изредка взлетала испуганная птица, и Марсель ловил себя на мысли, что с каждым шагом влюбляется всё сильнее. Его сердце билось слишком громко, и он боялся, что Клара услышит его пульс, как барабанный бой...

Марсель остановился на тротуаре, когда заметил её у газетного киоска. Клара стояла спокойно, словно не принадлежала шумной улице, а мир вокруг был лишь фоном для неё. Он удивился: вчерашняя кокетка с блестящим платьем исчезла. Перед ним стояла другая Клара, в простом кремовом пальто, мягко обнимающем фигуру, и тёмной шляпе с лёгкой вуалью. Тёплые каштановые локоны спадали на плечи, свет фонаря высвечивал медные искры, а лицо без макияжа выглядело удивительно живым. Глубокие почти чёрные глаза смотрели прямо на него, холодно и отстранённо...