Судьбы в истории

Лондон, 1820 год. В роскошном особняке на Пикадилли собрался весь цвет общества. Приглашения на этот вечер были написаны на папирусе с загадочными иероглифами по краям и разосланы за месяц до события. Дамы в декольтированных платьях и джентльмены в безупречных фраках рассаживались за длинным столом из красного дерева, бросая любопытные взгляды на почетное место во главе стола. Там, среди серебряных канделябров и фарфоровых ваз с экзотическими фруктами, восседал главный гость вечера – древнеегипетская мумия, привезенная прямиком из разграбленной гробницы...

Октябрь 1963 года. Лондонский стадион "Уэмбли" гудит как растревоженный улей. Сто тысяч англичан, собравшихся отпраздновать столетие своего футбола, забыли о патриотизме и неистово скандируют имя советского вратаря. Только что Лев Яшин, защищая ворота сборной мира, сотворил невозможное, он в броске, летя параллельно земле, вытащил мертвый мяч из "девятки". Даже видавшие виды английские комментаторы на секунду потеряли дар речи. — Боже правый, — пробормотал один из них, — этот русский не человек, он какой-то чертов супергерой...

История русской литературы знает немало любовных драм, но эта затмевает все остальные. Только вдумайтесь: поэт влюбляется в собственную племянницу, которую сам же и воспитал, церковь запрещает их брак, а в результате рождается целая эпоха русской поэзии. Для тех, кто считает романтизм выдумкой сентиментальных барышень, эта история станет холодным душем, ведь все оказалось куда серьезнее, чем в романах. Начало этой драмы больше напоминает водевиль. Молодой поэт Василий Жуковский получает место домашнего учителя в семействе Протасовых...

Если взглянуть на карту любовных похождений Фёдора Тютчева, можно подумать, что перед нами маршрут какого-нибудь неутомимого дипломатического курьера. Мюнхен, Турин, Петербург, Карлсбад – этот человек метался по Европе, оставляя за собой шлейф разбитых сердец, судебных исков и гениальных стихов. В каждом городе на его пути стояла женщина, а за каждой женщиной новая глава поэзии. Когда в Министерстве иностранных дел Российской империи решили отправить молодого Тютчева в Мюнхен, они и не подозревали, что создают не дипломата, а величайшего лирика...

Говорят, чтобы стать успешной женщиной в наши дни, нужно быть умной, хваткой и везучей. А что делать, если ты родилась в XVI веке, когда единственным социальным лифтом для женщины было удачное замужество? Правильно, выходить замуж. Много раз. И очень удачно. Элизабет из Хардвика, или просто Бесс, освоила это искусство в совершенстве. Четыре мужа, каждый богаче предыдущего, и все как один оставили ей свое состояние. Случайность? Везение? Или блестящий бизнес-план XVI века? — Женщина должна выходить замуж с выгодой, — говаривала Бесс своим дочерям...

Весна 1903 года. В роскошном особняке на Спиридоновке накрывали стол для московского генерал-губернатора. Хозяйка дома, Зинаида Морозова, лично проверяла расстановку севрского фарфора, пока ее супруг Савва Тимофеевич в своем кабинете смешивал какие-то химикаты на антикварном столе красного дерева. — Савва, умоляю, хотя бы газеты подстели, — взмолился его друг, заглянувший в кабинет. — Стол что... Любой краснодеревщик новый сделает за сотню рублей. А вот лунный свет для "Снегурочки" должен быть идеальным, — пробормотал Морозов, не отрываясь от работы...

12 марта 1847 года бульвар Мадлен напоминал театральную премьеру. Экипажи знатных дам и господ выстроились в длинную очередь у дома номер 11. Швейцары едва успевали распахивать двери перед лавиной желающих попасть на самое пикантное событие сезона - распродажу имущества знаменитой куртизанки Мари Дюплесси. Те, кто при жизни демонстративно отворачивался от "падшей женщины", теперь толкались локтями, чтобы заполучить щетку для волос, перчатку или туфельку покойной. Благородные дамы, никогда не позволившие...

24 декабря 1903 года два брата покупали рождественские подарки у Гостиного двора. Тогда они не знали, что этот морозный петербургский день войдет в историю русской литературы. Старший, капитан Дмитрий Гумилев, степенно выбирал подарки для родни. Младший, Николай, едва удостаивал взглядом праздничные витрины, в свои семнадцать он считал себя выше таких мещанских радостей. Еще бы, начинающий поэт, властитель дум, "конквистадор в панцире железном". Правда, пока его стихи были откровенно слабыми, но...

Анапская крепость догорала в августовском мареве 1791 года. Пороховой дым еще стелился над развалинами, когда русские солдаты услышали странный звук - не то писк котенка, не то детский плач. Среди еще теплых тел они обнаружили крохотное создание: двухлетняя девочка теребила погибших, словно пыталась их разбудить. — Вот так находка, ваше благородие. — доложил солдат молодому офицеру. — Куда прикажете определить? Офицер глянул в заплаканное личико, перепачканное сажей, и сердце его дрогнуло. Но не...

Лето 1453 года. В московском Вознесенском монастыре колокола звонят как-то особенно – не то торжественно, не то скорбно. Еще бы: в монахини постригается не простая смертная, а сама Великая княгиня Софья Витовтовна, мать правящего государя, последняя из рода великого литовского князя Гедимина. Восьмидесятилетняя старуха с трудом поднимается с каменных плит. Теперь она уже не Софья, а инокиня Ефросинья. Обводит взглядом храм и улыбается. А ведь есть чему – шесть десятков лет она правила Московским княжеством: сначала при муже, потом при сыне...

Говорят, что за каждым великим мужчиной стоит великая женщина. В случае с Петром I таких женщин набралось на целый гарем, причем каждая норовила дергать за ниточки могущественного царя, как марионетку. Больше полусотни фавориток, три законных жены (если считать тайный брак), интриганка-сестра и властная мать – такой послужной список впечатлил бы даже турецкого султана. Кто бы мог подумать, что грозный реформатор, рубивший головы стрельцам и непокорным боярам, сам был словно воск в женских руках?...

В сокровищнице Троице-Сергиевой лавры хранятся две вышивки, при взгляде на которые даже видавшие виды искусствоведы замирают в восхищении. На малиновом атласе тончайшей работы жемчужное шитье складывается в образы святых, а драгоценные камни мерцают, словно звезды на закатном небе. Только вот создательница этих шедевров вышивала их отнюдь не от избытка благочестия. Для царевны Ксении Годуновой это было последнее занятие, достойное её высокого положения, перед тем, как жизнь превратила её саму в живую нить, вплетенную в кровавый узор русской Смуты...