РАССКАЗ СОЛДАТА

Тося Герасима не ждала. Написала всё, как было: что немцы долго стояли в станице, что однажды они, против её воли, надругались, и что самое тяжёлое — от того насилия родилась девочка с голубыми глазами. О том, что некому было делать аборт, да и времени не нашлось, она упоминать не стала. Лишь просила прощения, размывая слёзы по бумаге, будто могла смыть ими написанное. Герасим появился к полудню, заслонил порог своей тёмной, неприветливой тенью. Чужой, словно незнакомец, и будто сразу постаревший...

Рита понимала: ее рана смертельна, впереди — долгая и мучительная агония. Пока боль почти не давала о себе знать, лишь усиливалось жжение в животе и мучила жажда. Но пить было нельзя, и она лишь смачивала тряпицу в луже, прижимая ее к пересохшим губам. Васков укрыл ее под корнями вывороченной ели, замаскировал ветками и ушел. Где-то неподалеку еще гремели выстрелы, но вскоре все стихло. Тогда Рита заплакала — тихо, без всхлипов, просто слезы катились по лицу. Она уже знала: Жени больше нет. Слезы быстро иссякли, уступив место тому великому и страшному, что надвигалось...

Моему папе исполняется девяносто девять… Девятого мая… Родился он в 1922-м. Так уж вышло… В канун праздника и дня рождения говорю ему: — Пап, давай я тебя помою. Он почти сразу протянул ко мне руки: — Давай, сынок. Третий год папа совсем не ходит. Лежит всё время… И всё же — какое счастье, что он жив. Нет, даже точнее — какое счастье, что я есть у него. Ведь в пятьдесят семь чувствовать себя «папиным сынком» — это особое чувство. Я невероятно счастлив. Беру его на руки, очень осторожно, и несу в ванную...

Во время войны разведгруппа обнаружила живую девушку-санитарку, вмерзшую в лед. Чтобы освободить её, пришлось вырубать лёд. Зинаиду Туснолобову направили в действующую армию в апреле 1942 года. На фронте обстановка была крайне тяжёлой: немцы, как отмечали очевидцы, проявляли особую жестокость к раненым, которых находили на поле боя. Так они мстили за свои неудачи и потери на Восточном фронте. Зинаида, санитарка, гвардии старшина медицинской службы 849-го стрелкового полка 303-й стрелковой дивизии...

Мне очень жаль, но я не могу назвать вам имя этого маленького человека, сказать, где он живёт и кто его родители. В темноте я даже толком не успел разглядеть его лицо. Помню только, что нос был в веснушках, а короткие штанишки держались не на ремне, а на лямках, перекинутых через плечи и застёгнутых где-то спереди на животе. Однажды летом я заглянул в сад на Васильевском острове, неподалёку от белой церкви. Название сада я не помню. У меня с собой была интересная книга, и я так увлёкся чтением, что не заметил, как стемнело...